Кэти Гласс - профессиональная приемная мама из Великобритании. К ней попадают малыши и подростки со сложной судьбой, и про многих из них Кэти пишет книги — одновременно и дневник опекуна, и учебник для приемного родителя, и художественный роман. Одна из книг — "Ты меня полюбишь?" — недавно издана на русском языке по инициативе фонда "Арифметика добра". Это история девочки Люси, жизнь которой слишком долго зависела от потерявшей себя матери-одиночки и недостатков социальной службы Великобритании - за 11 лет ребенок менял место жительства 30 раз! Вот как Кэти удается завоевать доверие девочки, которая уже никому не верит.

Мне позвонила социальный работник Джилл.

— Это кошмар, — сказала она. — Пришлось выломать дверь ванной, чтобы вытащить Люси. И она до сих пор отказывается с кем-нибудь говорить.

— Бедный ребенок, — вздохнула я. — Ее жизнь с первого дня — это сплошная череда несчастий. Неудивительно, что она чувствует себя никому не нужной.

— Вы читали документы?

— Да.

Поскольку Люси должны были привезти ко мне в плановом порядке, я успела познакомиться с документами и понять, что больше всего нужно этой девочке. В деле кратко описывались достоинства и недостатки Люси и ее прошлое. Когда ребенок приезжает ко мне в экстренных ситуациях, я мало что знаю о нем, иногда совсем ничего.

— Да, я читала документы. К Люси относились просто ужасно.

— Согласна, — ответила Джилл. — Но ей нужно переехать, а пока что она не соглашается даже приехать к вам в гости или встретиться с социальным работником.

— Может быть, Люси поговорит со мной по телефону? Это будет хоть что-то... Может, попробуем?

— Да, думаю, это возможно.

Джилл была моим социальным работником последние шесть из тринадцати лет моего приемного опекунства. У нас сложились прекрасные рабочие отношения. Я уважала ее решения и точку зрения.

Но, положив трубку, я не могла избавиться от мыслей о несчастной одиннадцатилетней девочке. Я представляла, как ее силой приволокут к моим дверям. Ко мне уже привозили маленьких детей, которых забирали у родителей. Им было очень тяжело. Мне приходилось часами сидеть и успокаивать их. Дети редко расстаются с родителями по собственной воле — только в самых тяжелых случаях сексуального насилия.

Но Люси была уже не маленькой. Мне вряд ли удалось бы успокоить ее подобным образом. Кроме того, она должна была приехать ко мне не от родителей, а от временного опекуна. То, что она устроила истерику из-за отъезда из дома, где провела всего три месяца, говорило о многом.

Через пятнадцать минут Джилл перезвонила:

— Я позвонила Пэт, приемному опекуну. Люси все еще отказывается говорить с ней. Она уверена, что и с вами она тоже говорить не будет. Но Пэт готова дать вам возможность попробовать. Самое печальное — Люси отказывается от еды. Она ничего не ела уже два дня. Я дам вам номер Пэт?

— Да, — ответила я, все больше тревожась о Люси, и записала телефон опекуна.

Почему Люси приходилось так часто переезжать

— Что еще ты хочешь о нас узнать?

Люси помолчала, а потом задала тот вопрос, которого я боялась больше всего:

— Если я приеду к вам, мне потом снова придется уезжать?

Я сделала глубокий вдох:

— А что сказала тебя тетя из социальной службы?

— Она сказала, что если мама захочет меня забрать, то ей придется идти в суд, потому что теперь выписан судебный ордер.

— Именно так. Ты будешь находиться под опекой по ордеру временной опеки. Тебе объяснили, что это такое?

— Да, но я не совсем поняла.

— Понимаю, дорогая. Это довольно сложно, но я попробую объяснить. До недавнего времени ты находилась под опекой по соглашению между твоей мамой и социальной службой. И твоя мама могла забрать тебя в любое время, когда ей захочется. Поэтому-то тебе и приходилось так часто переезжать.

По судебному ордеру это невозможно. Социальная служба подаст документы на ордер постоянной опеки. И тогда судья примет решение, где ты будешь жить постоянно: сможешь ли ты жить с матерью или лучше будет постоянно проживать в приемной семье.

Но судья примет решение лишь через несколько месяцев, может быть, через год. Нужно изучить много документов, чтобы принять правильное решение. — Я помолчала, а потом спросила: — Ты понимаешь, дорогая?

Наступила долгая пауза — и неудивительно: понять принципы работы социальной службы непросто даже взрослым, что уж говорить об одиннадцатилетней девочке.

Когда Люси мне ответила, на глаза навернулись слезы.

— Я не хочу жить с мамой, — сказала она. — Но и переезжать из дома в дом я не хочу. Другие дети живут в нормальных домах, в семьях, где их любят. Я хочу, чтобы у меня тоже была своя семья.