Сценарист из Санкт-Петербурга Юлия Ольховцева рассказывает о традициях русских евреев в Израиле и об их отношении к браку на примере неудавшейся свадьбы.В сериале «Секс в большом городе» мне больше всего нравилась история Шарлотт, которая влюбилась в Гарри и решила стать еврейкой. В 17 лет эта история казалась мне забавной. Но одно дело — кино, а совсем другое — реальная жизнь. Моя бабушка всегда желала, чтобы я вышла замуж за еврея. И активно транслировала это желание всей семье. Также к пожеланию прилагалось, чтобы будущий еврейский зять был интеллигентным, состоятельным врачом, без вредных привычек, из приличной семьи. Парни в татуировках, основным занятием которых была музыка, а из еврейского — только фамилия, в бабушкин шорт-лист не попадали. Теория заговора Все началось, когда я запланировала отпуск в Тель-Авиве. Друг моего детства, с которым мы росли на соседних улицах и в школе сидели за одной партой, вызвался быть моим провожатым в путешествии по Израилю. На тот момент мы не виделись лет сто и романтических отношений между нами было не больше, чем эспрессо в имбирном латте из Starbucks. Я подумала, это неплохая идея — на пять дней заручиться поддержкой друга мужского пола. Ведь во всем прогрессивном человеческом мире этот поступок ни к чему не обязывает. Но только не в Израиле. Евреи — это тот народ, который первым придумал мораль, и этим все сказано. Коварный семейный заговор я раскусила не сразу. Мой приятель, назовем его Даня, радушно встретил меня в аэропорту и отвез в отель. И даже предложил занять соседний со мной номер, дескать, так ему удобнее добираться на работу. Из курортного района в пригород — ну, конечно. Странности начались, когда он предложил заехать к нему домой, чтобы взять необходимые на пять дней вещи. В России подобная просьба не предполагает тайных сюрпризов вроде большого семейного ужина, на котором присутствует вся семья — жена брата, дети жены от первого брака и все соседи, включая тетю Соню из Одессы. Каково же было мое удивление, когда меня, плохо соображающую после перелета, мягко препроводили в объятия большой еврейской семьи. Эта сцена вполне могла бы войти в какую-нибудь голливудскую комедию. Стройный отряд напомаженных и парадно одетых родственников, большой хлебосольный стол и. затянувшаяся пауза. В тот момент у меня сложилось впечатление, что я играю в игру, правила которой не удосужилась погуглить. Знакомство с родителями Даня заговорщицки подмигивал, а его мама совала мне под нос нескончаемые детские фото, отец Дани открыто интересовался, как идет бизнес моих родителей, а муж сестры спрашивал, военнообязанная ли я. В Израиле это важный момент, так как все девушки проходят военную службу. Далее последовали разговоры о роли женщины в семье и ее предназначении как матери. Мама для евреев святое, поэтому и отношение к материнству особое. Я понимала, что меня пытаются прощупать, и держалась изо всех сил, как Кролик из «Винни-Пуха», который был очень воспитанным. Позже я узнала от своих родителей, что наша с Даней встреча, равно как и моя поездка в Тель-Авив, была согласована обеими родительскими сторонами, и единственным человеком не в курсе была я. Такая ситуация вполне в духе анекдотов про тетю Соню, но, к сожалению, родителям этого не объяснить. У евреев вообще очень сильны семейные традиции, преемственность поколений и уважение к старшим родственникам. Бунт против родственников смерти подобен. Разница менталитетов Во мне течет всего одна треть иудейской крови. У меня много друзей из религиозной среды, и я очень люблю праздники в синагоге, но никогда не стала бы искать там мужа. Путешествие в Израиль стало для меня настоящим открытием во всех смыслах. Начиная с того, что существует крем с SPF фактором 100, заканчивая соевым мороженым, жарой в 51 градус по Цельсию и нашими с Даней полярными взглядами на институт брака. Он спрашивал о моих планах на жизнь и усмехался, когда я говорила, что хочу снимать кино. К примеру, Данина старшая сестра, получив два высших образования и отслужив в армии, выбрала карьеру матери двоих детей. Хотя по школе я помнила ее резвой девчонкой с дредами, которая побеждала во всех олимпиадах. На тот момент перекос в сторону семейных ценностей разнился с моими целями. На следующий день у меня поднялась температура, а так как случилось это в Шаббат (священную субботу, когда даже аптеки не работают), мне пришлось просить помощи у Дани в поиске лекарств. На иврите я знаю всего пару выражений, в которые не входит «где в этой гостинице можно найти аспирин?» К моему удивлению, Даня просьбу проигнорировал и продолжил лежать на диване, переключая каналы. Видимо, в наших мировоззрениях уже наметился разлад. Дальше было только хуже: я обмолвилась, что в 23 года не хочу детей, а потом сделала замечание его разбросанным у меня в номере вещам. Оказывается, это я должна была их убрать. А еще приготовить чай, потому что ему рано утром на учебу. Мои доводы о том, что я всего лишь гость, а не обслуга, не дошли до адресата ввиду его закоренелого русско-израильского менталитета. И я вдруг поняла, что от смешливого мальчишки, который в седьмом классе запустил мне снежком в глаз, не осталось и следа. Удивительный Израиль Свое дальнейшее знакомство со Средиземноморьем я продолжила уже в одиночестве, чему была очень рада. Мне везде по-доброму улыбались и принимали за израильтянку, а запаса фраз на иврите вполне хватало для осмотра достопримечательностей. В отеле я пересмотрела все местные телеканалы. На одном из них шло Камеди-шоу, аналоговое нашему стендапу. Только главным комиком была женщина, которая разъезжала по городу на мотороллере и в розовом шлеме. Для меня это был просто гимн эмансипации. Она стояла на сцене такая уверенная, бодро шутила, и весь зал хохотал над ее шутками. Вообще Израиль — удивительная, прогрессивная и мультикультурная страна. Просто есть свободная от предрассудков курортная зона, есть исторический центр с терпким привкусом Востока, а есть эмигранты из России, которые переносят обрывки типично российского менталитета в израильскую действительность, создавая почву для новых анекдотов. Конечно, еврейской свадьбы у нас с Даней не вышло. Сейчас он женат на другой девушке и воспитывает сына, а я снимаю кино. Моя бабушка все еще грезит о еврейском зяте, но уже меньше требований выдвигает к его профессии. И вся эта история могла бы закончиться хэппи-эндом и длинными титрами, если бы на днях моя близкая подруга не заявила мне, что хочет стать еврейкой. Пойду, расскажу ей эту историю.