ОНА НЕ ПРИЗНАЁТ ПОЛУМЕР. ЕСЛИ МУЖ — ТО БРЭД ПИТТ. ЕСЛИ ДЕТИ — ТО ШЕСТЕРО. ЕСЛИ КИНО СНИМАТЬ — ТОЛЬКО ПРО ГЕРОЕВ. Конечно, были и другие мужья, и другие роли, и вообще — другая жизнь. Но упёртость вместе с демонической красотой достались Джоли при рождении: что бы она ни делала, всё выходило всерьёз. «Анджелина Джоли живет в подвале и носит кулон с кровью», «.целуется с родным братом», «.завела роман с женщиной», «.усыновляет чужих детей». Заголовки старые, но до сих пор всплывают не реже свежих упоминаний об очередных благотворительных пожертвованиях или выступлении в пользу бедных. Многое — правда. К огда-то она действительно держала на груди каплю крови режиссера Билли Боба Торнтона, играла девушек за гранью нервного срыва, носила кожаные штаны с тяжелыми ботинками, целовалась с моделью Дженни Шимицу и любила мрачно высказаться о смерти. К двадцати годам актриса признавалась, что все перепробовала (а 20 ей исполнилось в 95-м — когда попробовать и правда можно было все) и по сей день благодарит Бога, что не умерла юной. Теперь Джоли почти сорок, ролей в ее фильмографии — около пятидесяти, у нее шестеро детей, недавно официально появился третий муж, она посол доброй воли ООН, получила орден из рук британской королевы за борьбу с сексуальным насилием в зонах конфликта, почетный «Оскар» за гуманитарную деятельность и до сих пор носит титул одной из самых красивых женщин на планете. Жизнь и карьеру Джоли можно вкратце описать так: за последние 15 лет она взяла дела в свои руки. Ее отец Джон Войт получил свой «Оскар», еще когда дочери исполнился год, — преемственность налицо. Правда, девочка к тому моменту уже жила с матерью, которая все детство водила ее в кино, и утверждает, что актрисой стала именно по этой причине, а вовсе не из-за карьеры отца. Возможно, даже вопреки ей. По крайней мере, такое впечатление складывается из архивной беседы 22-летней актрисы с папой для американского журнала Interview. Это, кстати, был их первый публичный разговор в жизни и один из немногих перед тем, как они окончательно разругались в двухтысячных. Войт умиленно говорил о том, как они сильно похожи на экране, а она в ответ рассказывала, как долго к этому шла и как мало ее понимали. Еще рассказала, как брат приехал к ней на съемки, откуда ее в первый же день из-за травмы пришлось везти в больницу накладывать швы. «Он купил мне леденец, держал за руку, все время шутил и сказал, что со мной никогда не бывает скучно». Да уж, кто тут заскучает. Самый нескучный период ее биографии — середина 90-х. Мало кто видел ее первую роль в фильме «Киборг-2: Стеклянная тень», но вот снятых в 95-м «Хакеров» и клип роллингов Anybody Seen My Baby помнят все. На «Хакерах» Джо ли встретила своего первого мужа Джонни Ли Миллера — правда, после совместной работы над «Джиа», в роль которой она так вжилась, что погрузилась в пучину кризиса, пара распалась. «Я переехала в отель, побрилась налысо и пошла на курсы сценаристов. Мне казалось, как актриса я больше ничего сделать не могу». Тут она ошиблась. Впереди были роли в «Прерванной жизни», «Ларе Крофт» и в «Подмене» Клинта Иствуда. Но зато была абсолютно права, решив не ограничиваться одной профессией. Сегодня уже всем понятно, что Джоли не только актриса — ее тянет менять мир вокруг себя, влиять на него или строить с нуля. Она наводит порядок, возводит дома и делает фильмы — воплощает тягу к созиданию на всех фронтах. На съемках «Лары Крофт», после которой Джоли начала получать по 10—12 миллионов за роль, она впервые попала в Камбоджу и заинтересовалась работой с ООН. Теперь у нее здесь два благотворительных фонда, названных в честь ее сына Мэддокса, заповедник, десяток школ, храм ее имени и статус почетной гражданки. Танзания, Пакистан, Таиланд, Кения, Косово, Ангола, Северный Кавказ — за полтора десятка лет актриса ездила много. Жила в простых лагерях, работала вместе со всеми, ела плохую еду и жертвовала очередные миллионы. Выпустила книгу «Мои путевые записи». Усыновляла детей. Шестеро наследников Джоли и Питта родились в разных местах, географические координаты которых аккуратно вытатуированы у нее на плече: Камбоджа, Намибия, Эфиопия, Вьетнам, Франция. И еще Оклахома — там родился Питт. У Анджелины вообще татуировок много. Все вместе они тоже походят на кропотливо сконструированную карту собственного мира. Она добавляла и стирала имена, забивала старые знаки новыми и в итоге собрала на своем теле прописные истины и сакральные символы из разных точек земного шара — каждый обозначает какой-то важный жизненный этап. На ее пояснице, например, долго было набито окно — «потому что я всегда не там, где хочу быть, как будто смотрю на мир из окна». В 2004-м вместо окна появился заговоренный буддийскими монахами тигр. «Нашла наконец свое место в жизни», — объяснила Джоли. Может быть, имела в виду обретенное в тот год камбоджийское гражданство, а может — начало жизни с Брэдом Питтом. Не нам гадать. Точно можно сказать одно: в этом году место Джоли — в режиссерском кресле, о чем она и рассказала Interview. «ЕСЛИ кто-то ЗАДЕЛ МЕНЯ, еще КУДА НИ ШЛО. Но ТОГО, КТО обидел МОИХ детей, СОТРУ В ПОРОШОК. У прощения ЕСТЬ НЮАНСЫ». Анджелина Джоли Н овый фильм, третий в режиссерской карьере Джоли, — кинобиография легендарного американского спортсмена Замперини (его сыграл 24-летний британский актер Джек О’Коннелл). Бегун на длинные дистанции, Луи Замперини участвовал в Олимпиаде 1936 года в Берлине. Медалей не завоевал, но привлек внимание Адольфа Гитлера, пробежав последний круг за 56 секунд. В 1941-м Луи ушел на фронт в составе Военно-воздушных сил США. Выжил после крушения самолета. С двумя товарищами 47 дней дрейфовал в море на надувных ботах. Попал в японский лагерь для военнопленных — и там тоже не сломался. Вся его жизнь — череда захватывающих историй, которые в 2010-м вылились в нашумевшую книгу «Несломленный» Лауры Хилленбранд (известного американского журналиста и писателя; по первой книге Лауры сняли картину «Фаворит», семикратного оскаровского номинанта). Год спустя компания Universal Pictures выкупила права на экранизацию ее бестселлера и отдала сценарий будущего одноименного фильма на откуп братьям Коэн. Сам Луи до премьеры не дожил — скончался в июле 2014-го в возрасте 97 лет. Почти сразу после его похорон спецкор Interview Russia в Лос-Анджелесе поговорила с режиссером байопика Анджелиной Джоли о ее герое. Анджелина, почему вы взялись именно за эту историю? Не знаете, как все устроено в Голливуде? Сейчас расскажу. Как только ты решил, что хочешь быть режиссером, начинаешь обивать пороги студий в поисках фильмов, которые не случились. И у Universal я отрыла вот такое: «Несломленный: реальная история жизни Луи Замперини, рассказ о силе духа, стойкости, прощении, вере, Второй мировой». Меня зацепило (книгу Лауры я тогда еще не прочла). Пришла домой, рассказала Брэду. А он стал смеяться: «Милая, про этот фильм говорят столько, сколько я себя помню». Оказалось, старый сценарий, написанный по автобиографии самого Замперини, Devil at My Heels, лежал на полке лет 60. Там, кажется, еще Тони Кертис собирался сниматься. Именно. В общем, думаю, фильм просто ждал меня. Чего вам так не хватало в актерской профессии, что вы решили податься в режиссеры? Возможности контролировать каждый звук, движение, вспышку света, спецэффекты. Чтобы в конечном итоге вылепить то, о чем мечтала. Это же безумная ответственность. Или вы легко принимаете решения? Мне везет — я работаю с умными людьми. Они слушают меня, я — их. Хороший режиссер — это хорошая команда в первую очередь. Хотя, конечно, если что-то идет не так, огонь принимаю на себя. У вас очень серьезное производство было: крушение самолета, военный лагерь. Вообще-то, два крушения, три лагеря для военнопленных, 47 съёмочных дней в открытом море, Олимпийские игры 1936 года и Калифорния 1920-х. Был такой момент, что вы думали: если и это сможем, то все остальное нипочем? Каждый божий день. Мы играли по-крупному. Понимаете, в киноиндустрии существует куча уловок, чтобы сэкономить бюджет. Например, в фильме есть масштабный эпизод — та же Олимпиада. Можно крупным планом снять лицо главного героя, а потом вид стадиона сверху. И уже вроде как не нужно отшивать костюмы для массовки, морочиться с компьютерной графикой. Но я же упертая. Я же хочу снимать именно так, как хочу. (Смеется.) К счастью, у нас был чудесный оператор Роджер Дикинс. Он меня приводил в чувство. Снимать историю о Второй мировой, показывать пытки в японских лагерях и при этом оставаться непредвзятой — это возможно вообще? Передо мной не стояла задача быть объективной. Разумеется, я сразу заняла сторону своего героя. Смотрела на все ужасы его глазами. Но Луи отдавал себе отчет в том, что мир не делится на черный и белый. Есть полутона. Знаю, что Луи Замперини дал вам карт-бланш на съемки. Неужели он не обратил ваше внимание на какие-то особые моменты? Обратил, конечно. После войны Луи придумал такую штуку. Сейчас это назвали бы благотворительным проектом, а тогда это был просто лагерь для мальчиков. Иногда Луи забирал к себе даже малолетних преступников, чтобы дать им знания, вселить уверенность. И занимался этим до самой смерти. Анджелина Джоли и Луи Замперини, 2013 «ДВА крушения САМОЛЁТА, три ЛАГЕРЯ ДЛЯ ВОЕННОПЛЕННЫХ, 47 съёмочных ДНЕЙ В ОТКРЫТОМ МОРЕ, Олимпийские ИГРЫ 1936 ГОДА — ДА, мы ИГРАЛИ ПО-КРУПНОМУ». Анджелина Джоли Вы во всех интервью говорите о Луи так тепло, словно он ваш дедушка. Я так тянулась к Луи, возможно, потому что своих бабушек, дедушек почти не знала. Чему он вас научил? Тому, что на самые гадкие и страшные вещи можно смотреть позитивно. С вашими поездками по лагерям и бедным деревням иначе нельзя. Да, когда видишь столько горя, легко потерять веру в человечество и человечность. Луи мне эту веру вернул. Он не пытался доказать, что он особенный. Наоборот, подчеркивал, что он обычный человек. Падал, поднимался, делал ошибки. Но слышали бы вы, как о нем говорят близкие люди. Лучший папа, лучший дедушка, лучший друг. А сколько на его похоронах было людей, которые рассказывали о его