На сердце тяжесть

Американская консалтинговая компания Edelman каждый год опрашивает десятки тысяч человек в 28 странах — как наиболее развитых, так и нестабильных, которые принято называть развивающимися. Предметом масштабного исследования (свежая версия есть в распоряжении «Ленты.ру») традиционно становится доверие в обществе. Причем в это обширное понятие социологи включают также уверенность, инициативность, оптимизм и множество других чувств и эмоций.

С 2000-го авторы наблюдали тенденцию: чем выше экономический рост в отдельно взятой стране, тем больше ее жители доверяют друг другу, властям и в целом позитивнее смотрят в будущее. Но в последнее время в закономерности наметился сбой: она перестала работать для тех, кого принято считать самыми богатыми и цивилизованными — для Западной Европы и некоторых государств Азии, включая Японию и Гонконг. Там люди обеспокоены растущим неравенством и не могут абстрагироваться от него даже в повседневной жизни.

Независимо от того, что происходит вокруг, крупным компаниям они готовы доверять чуть больше, нежели властям. Жители развивающихся стран начинают переживать только при снижении темпов роста ВВП и уровня жизни. По мере ухудшения общего положения и роста неравенства они начинают меньше доверять правительствам, но по-прежнему не сомневаются в бизнесе. Глава Edelman Ричард Эдельман называет такую ситуацию парадоксом доверия в мире. «Страхи душат надежду, а традиционные представления о тяжелой работе как пути к социальной мобильности теперь недействительны», — говорит он. Причем все это было актуально еще в конце прошлого года, когда проводился опрос, — до пандемии коронавируса и обрушения нефтяных котировок, погрузивших мир в глобальный кризис.

Проверяй, но не доверяй

Россия стабильно находится в группе стран (из 28 исследованных) с наименьшим уровнем общего доверия — как среди наиболее образованной части населения (которую авторы называют информированной публикой), так и среди широких масс. Чтобы лучше разобраться в причинах и нюансах, социологи Edelman задавали россиянам множество дополнительных вопросов. Например, кому именно не доверяют больше всего: некоммерческим организациям (НКО), бизнесу, правительству или СМИ. Среди информированной публики небольшие поблажки получил только бизнес — он находится в «серой» зоне с доверием от 55 процентов респондентов. Но в массовом сознании одобрения не получил никто: только 22 процента готовы верить НКО, 29 процентов — бизнесу, 31 процент — властям и 26 процентов — журналистам (один человек мог давать сразу несколько ответов).

Поняв, что только предприниматели в России могут рассчитывать хоть на какое-то доверие со стороны населения, аналитики Edelman стали спрашивать, какие отрасли бизнеса (для начала — крупного) нравятся людям больше остальных. 60 процентов назвали производство, чуть меньше симпатий получили транспорт, технологический сектор и оптовая торговля. Совсем не доверяют россияне здравоохранению (всего 39 процентов опрошенных), чуть лучше дела у финансовых и образовательных учреждений (41 и 43 процента соответственно).

Но еще больше россияне любят семейный бизнес. Доверять ему готовы сразу 56 процентов респондентов, хотя в национальном законодательстве такой вид предпринимательства пока не прописан, а участники нередко признаются, что из-за бюрократических сложностей предпочитают не оформлять родственников официально. Только прошлым летом в Торгово-промышленной палате начали разрабатывать поправки в Налоговый кодекс, предусматривающие льготные ставки. Госкомпании получили поддержку от 55 процентов опрошенных, частные — меньше, чем от половины.

Буржуи не пройдут

Но даже доверяя некоторым компаниям, россияне уверены в их нечистоплотности и непрофессионализме (при этом первое считают в три раза более важным, чем второе). И НКО, и коммерческие структуры граждане все чаще обвиняют в отсутствии четких целей, неправильном видении будущего и в обслуживании интересов лишь отдельной прослойки людей. По результатам опроса Россия оказалась самой подозрительной по отношению к любым видам предпринимательства страной. Остальные, как правило, замечают в их работе что-то одно: либо некомпетентность, либо неэтичность.

При ответе на некоторые вопросы наши соотечественники проявляли непоследовательность. Они по-прежнему ждут от государства помощи в эпоху повальной автоматизации производства (хотя уверены, что заниматься этим должен бизнес) и не рассчитывают на справедливую зарплату. Даже в конце относительно стабильного прошлого года 79 процентов россиян беспокоились о том, что могут потерять работу. В качестве причин они называли приближающийся кризис (о близости и масштабах которого тогда еще не подозревали), засилье фриланса и цифровой экономики, нехватку знаний и навыков, готовых на меньшую зарплату мигрантов и перенос рабочих мест за рубеж. Целых 55 процентов респондентов заявили, что разочаровались в капитализме как таковом и больше не верят в него, поскольку он приносит гораздо больше вреда, чем пользы. Среди главных недостатков: чувство несправедливости (79 процентов), неуверенность в своих силах (62 процента), потребность в переменах (56 процентов) и отсутствие надежды (32 процента).

Однако апатия улетучивается, когда речь заходит о возможности изменить мир: сразу 59 процентов опрошенных заявили, что ждут ее от своей работы и готовы действовать, а 58 процентов хотят активно участвовать в жизни своих работодателей и планировать их будущее. Такую же активную позицию респонденты занимают при покупках: требуют от производителей решения социальных проблем. 64 процента охарактеризовали себя как активных и идейных потребителей и согласились примерить на себя девиз «мой кошелек — мой голос».

Не правда ли?

Участники исследования беспокоились также из-за качества получаемой информации (57 процентов), распространения ложных сведений (fake news) и использования их в качестве оружия (72 процента), непрофессионализма чиновников (62 процента). Именно госслужащие стали наименее авторитетными людьми в глазах жителей России, получив только 12 процентов сторонников. Чуть лучше результат у богачей (15 процентов), священнослужителей (23 процента), журналистов (25 процентов) и топ-менеджеров (30 процентов). 58 процентов готовы доверять согражданам, 73 процента — ученым. Именно их по итогам исследования можно назвать своеобразной совестью нации.

В целом россияне показали себя очень закрытыми и недоверчивыми людьми. Полной противоположностью им оказались индийцы и китайцы. Первые больше чем кто-либо в мире верят бизнесу и НКО, вторые — властям и СМИ. Они же занимают два первых места по уровню доверия главным международным организациям. И если с ООН все ясно, то преданность азиатских стран Евросоюзу вызывает как минимум удивление ( при этом в первой десятке по уровню доверия только один член ЕС — Ирландия).

Среднемировые показатели доверия четырем основным общественным институтам тоже выше российских. Больше 60 процентов наиболее образованных людей не сомневаются в НКО, бизнесе и СМИ — только чиновники вызывают у них легкий скептицизм. Широкие массы менее доверчивы, но все же в большинстве своем поддерживают коммерческие и некоммерческие предприятия. Власти и медиа популярны только у 47 процентов.

При этом уровень разочарованности в капитализме как подходящей экономической модели и сомнений в собственных перспективах трудоустройства во всем мире оказался даже выше, чем в России — 83 и 56 процентов соответственно. Две трети респондентов боятся, что развитие технологий вскоре приведет к невозможности распознавать чужие эмоции, 61 процент переживает за слишком быстрый технический прогресс.

Вместе с россиянами люди в разных странах считают, что и корпорации, и НКО, и правительства, и СМИ работают не на общее благо, а ради выгоды определенных слоев. Также они уверены, что топ-менеджеры компаний должны руководствоваться интересами не только акционеров, но и кредиторов (вкладчиков, держателей облигаций) и контрагентов — в английском все вместе они обозначаются словом stakeholders.

В 2020 году к привычным страхам и беспокойствам добавился коронавирус COVID-19, быстро распространяющийся по миру и уже унесший больше 10 тысяч жизней. Экстренное исследование Edelman показало, что люди в разных странах переживают не только за жизнь и здоровье, но и за достоверность поступающей информации об инфекции. Почти половина опрошенных не может отличить правдивые новости от спекуляций, 85 процентов считают, что прислушиваться стоит только к сведениям от ученых, но не от политиков.

Свет знаний

Больше остальных политизацией сложившейся ситуации обеспокоены в Южной Корее — там проблема актуальна сразу для 69 процентов жителей. Меньше остальных вопрос волнует итальянцев (45 процентов), данных по России пока нет. Многие следят за развитием ситуации через соцсети, а среди молодежи их популярность сравнима с официальными источниками. При этом наиболее авторитетным все же остается мнение ученых и врачей (им доверяют 83 и 82 процента респондентов соответственно), меньше остальных верят журналистам (45 процентов). Во многих странах люди высоко ценят меры, которые принимают их работодатели, но при этом беспокоятся, что собственные правительства делают для разрешения ситуации меньше. Обратной точки зрения придерживаются только в Германии и Канаде.

В современном мире слишком много поводов для страхов и сомнений и все меньше места доверию. Многие из них напрямую связаны с экономикой: боязнь лишиться работы или усталость от существующих порядков. Нередко люди, пытаясь разобраться в собственных эмоциях, противоречат сами себе — например, ждут подачек от работодателей, но в ответственный момент готовы проявить инициативу. В отличие от жизнерадостных индийцев и китайцев, россияне не привыкли доверять ни властям, ни бизнесу, ни даже некоммерческим организациям, цель которых — решение существующих проблем.

Только 34 процента соотечественников верят, что через пять лет будут жить лучше, а 52 процента испытывают общую обеспокоенность. В ближайшем будущем вместе с жителями других стран им предстоит преодолевать новые препятствия, наложившиеся на глобальный финансовый кризис и резкое падение нефтяных цен. В случае успеха у них появится повод больше доверять друг другу и увереннее смотреть в будущее.

Алексей Афонский