Золото раздора: у кого останутся сокровища Крыма - «Бизнес»
В январе в Амстердаме состоится очередное судебное заседание по делу о коллекции крымских музеев, которое длится уже пять лет. Яблоко раздора в этом споре и вправду золотое — большая часть вывезенной из Крыма коллекции (более 500 уникальных артефактов) оценивается более чем в $1,5 млн.
В феврале 2014 года коллекция экспонатов из четырех крымских музеев — Керченского историко-культурного заповедника (теперь Восточно-крымский историко-культурный музей-заповедник), Центрального музея Тавриды, национального музея-заповедника «Херсонес Таврический» и Бахчисарайского историко-культурного заповедника — была собрана и передана специально для выставки «Крым — золото и секреты Черного моря» в Музеи Алларда Пирсона (Амстердам). Через месяц после этого Крым вошел в состав России.
В связи с этим после завершения выставки на коллекцию претендовали как Украина, так и Россия в лице крымских музеев. Иски от них о возврате коллекции были поданы в суд Амстердама к Музею Алларда Пирсона. Крымские музеи требовали возврата экспонатов на основе территориального приоритета.
Данный приоритет всегда имел значение при определении территориальной принадлежности культурных объектов. Например, согласно рекомендации ЮНЕСКО в отношении археологических раскопок найденные предметы должны в первую очередь передаваться в распоряжение музеев страны, на территории которой ведутся раскопки. Венская конвенция о правопреемстве государств в отношении государственной собственности (не вступила в силу) предусматривала правило, что при отделении части территории государства движимая собственность (например, архивы), связанная с деятельностью в отношении этой территории, переходит к государству-преемнику.
Конвенция ЮНЕСКО 1970 года о незаконном перемещении культурного наследия (а это основной международный документ в этой области) также закрепляет подход. Исходя из ее положений принадлежность культурной ценности определяется, прежде всего, по месту ее создания или обнаружения.
Артефакты спорной коллекции, относящиеся к крымской культуре, были найдены археологами именно в Северном Крыму, раскопки осуществлялись за муниципальные средства, коллекции исторически хранились в Крымских музеях.
Украина же утверждала, что дала разрешение на вывоз коллекции только с учетом гарантий со стороны Нидерландов о ее возврате, что было прописано в договорах с крымскими музеями. Поэтому ценности должны быть ввезены обратно на ее территорию. Эта позиция была также обоснована ссылками на Конвенцию ЮНЕСКО 1970, которая закрепляет необходимость соблюдения между странами установленного порядка ввоза-вывоза культурных ценностей: страна, к культурному наследию которой относится артефакт, выдает специальный документ — разрешение на вывоз культурной ценности, например для временной экспозиции. Разрешение проверяется при ввозе артефакта в другие страны. Затем должен быть обеспечен возврат культурной ценности обратно. Видимо, этим и руководствовался окружной суд Амстердама в декабре 2016 года, когда решил, что ценности должны быть возвращены государству, из которого они были вывезены, то есть Украине, обязав ее взамен оплатить €111 000 расходов за хранение экспонатов Музею Алларда Пирсона.
Суд Амстердама при оглашении решения в первой инстанции подчеркнул, что решение о возврате коллекции не предопределяет решение о том, к собственности какого государства относится скифское золото. Несмотря на это, всем очевидно, что данное судебное дело предопределит дальнейшую судьбу коллекции: после передачи ценностей из Амстердама на территорию любого из спорящих государств, проигравшей стороне добиться их возврата будет вряд ли возможно.
Но этим дело не закончилось: крымские музеи подали апелляцию. Суд второй инстанции отменил решение и признал, что конвенция ЮНЕСКО в данной ситуации неприменима, так как коллекцию вывозили из Крыма легально. Суд отложил вынесение решения в связи с тем, что требуется дополнительная информация относительно прав собственности и происхождения вывезенных ценностей. Спор по крымскому золоту, безусловно, уникальный в современной международной практике оборота культурных ценностей. Подобных прецедентов нет, и сложности, с которыми столкнулось голландское правосудие, вполне объяснимы: суд должен принять решение в условиях нестандартной политической ситуации — разного подхода государств в определении территориальных границ Украины и России.
Судя по настрою сторон, мирного урегулирования конфликта ожидать тоже не следует. Хотя прецеденты, когда страны договариваются и возвращают культурные ценности добровольно, встречаются. Например, в Киев были возвращены из Эрмитажа фрески из Михайловского Златоверхого собора, которые были разграблены и вывезены в период войны в Германию. В Москву в 2003 году был возвращен из Еревана памятник императрице Екатерине II работы известного скульптора Александра Опекушина (автора памятника Пушкину в Москве). Статуя была сооружена в 1896 году и водружена в тогдашнем здании городской Думы после октября 1917 года. Чтобы спасти памятник от уничтожения, его тайно передали в Армению. В 2003 году памятник был возвращен в Москву. Один из последних примеров — возврат из России в Германию дрезденской коллекции с величайшими шедеврами, которую российские ученые реставрировали на протяжении многих лет. Но эти примеры скорее исключение, обычно споры относительно принадлежности культурных ценностей между странами всегда очень сложные и длятся десятилетиями. И в таких спорах Россия обычно придерживается жесткой позиции.
Достаточно вспомнить спор между Россией и США относительно библиотеки Ицхака Шнеерсона. Библиотека Шнеерсона — собрание религиозной литературы древних евреев. Во время Первой мировой войны Шнеерсон сдал часть библиотеки на хранение в Москву, в 1918 году она была национализирована. Другая ее часть вернулась в СССР из Германии после войны. Так как Шнеерсон не оставил никаких распоряжений относительно своего собрания, претензии на нее заявили любавичские хасиды и родственники Шнеерсона. В августе 2010 года суд Вашингтона постановил, что Россия должна вернуть рукописи хасидам. В ответ МИД РФ заявил о незаконности такого решения. Американский суд наложил на Россию штраф в размере $50 000 долларов в сутки, увеличивающийся до тех пор, пока коллекция не будет передана истцу. Позже «Хабад» сделал попытку принудительно взыскать с России штраф, выбрав мишенью российские активы в США. Однако Вашингтон заступился за российскую сторону, указав суду, во-первых, что истец не вправе добиваться раскрытия информации о российских активах в рамках данного процесса, во-вторых, на эти активы нельзя обратить взыскание, поскольку в отношении собственности иностранных государств на территории США действует судебный иммунитет. Правительство США понимало, что попытки взыскать штрафные санкции путем ареста российских активов могут навредить внешнеполитическим интересам США, а также свести к минимуму все попытки достичь мирового соглашения в данном процессе.
Еще один яркий пример — требование Германии о возврате Россией культурных ценностей, которые были вывезены из страны после Второй мировой войны, в частности находки Генриха Шлимана и Эберсвальдский клад. В 1945 году сокровища были вывезены из Германии в СССР, и только в 1993 году этот факт был официально признан. Согласно закону о реституции «сокровища Трои» были объявлены российской собственностью. Поэтому часть ценных артефактов из бесценного клада Трои хранится в России — в ГМИИ имени Пушкина.