СЕРГЕЙ МИНАЕВ

Как по рельсам

Первой вспоминается история с бизнес-проектом Credit Mobilier of America. Железнодорожные магнаты Оукс Эймс и Томас Дюран (вместе с другими акционерами железнодорожной компании Union Pacific Railroad) в 1864 году решили купить организацию под названием Pennsylvania Fiscal Agency и переименовали ее в Credit Mobilier of America — явный отсыл к французскому банку Credit Mobilier. Credit Mobilier of America немедленно купил все остававшиеся акции Union Pacific и, перевыпустив бумаги, продал компанию железнодорожным акционерам, тем самым объединив обе организации.

Тем временем федеральное правительство подрядило Union Pacific для строительства железной дороги от Среднего Запада до Тихоокеанского побережья. Займы, субсидии и земля к подряду прилагались.

Union Pacific тут же передала подряд Credit Mobilier. То есть, в сущности, самой себе. Credit Mobilier доложил властям о стоимости прокладки дороги длиной 1074 км. Цена была явно завышенной: банк (или, если угодно, бизнес-проект) потребовал $94 млн за то, что на самом деле стоило всего $44 млн. В результате дивиденды акционеров проекта с 1867 по 1868 год выросли на невиданные 500%.

Когда мошеннический характер и требований, и взаимоотношений между Credit Mobilier и Union Pacific стал очевиден, Эймс, будучи еще и конгрессменом от штата Массачусетс, для начала заблокировал расследование этих взаимоотношений, а затем поступил очень просто. Он раздал акции Credit Mobilier своим коллегам по палате представителей Конгресса. И тем самым, можно сказать, повлиял на парламентскую деятельность в США.

Поскольку Эймс дал акции в том числе и вице-президенту США, он воздействовал на президентскую систему. Если же учесть, что впереди были выборы, он, можно сказать, просто-таки пытался повлиять на их исход.

Разумеется, акции не раздавали напрямую: Эймс как бы предложил взять их для начала в аренду, а затем использовать проценты и дивиденды для того, чтобы реально выкупить бумаги. Схема была простой и надежной. Те, кто ею воспользовался, получили $33 млн.

Во время президентской кампании 1872 года газеты опубликовали список этих конгрессменов, а Эймс направлял в прессу письма, где живописал свои действия. Скандал вызвал раздражение властей, и деятельность Credit Mobilier была приостановлена. У Union Pacific конфисковали все активы (за исключением разве что паровозов) в обеспечение ранее полученных госкредитов.

Среди замешанных в скандале оказались вице-президент Колфакс, конгрессмен Гарфилд и спикер палаты представителей Блейн. Хотя не все удалось доказать (а следствие в конце концов вообще было прекращено), многие политические карьеры рухнули из-за откровений — прессы и Эймса.

Несколько судей подверглись импичменту. А репутации Улисса Гранта, в чье президентство все это произошло (да еще с участием его вице-президента), был нанесен серьезнейший удар — хотя он в итоге и был переизбран, но только ввиду отсутствия реальной конкуренции.

Нефтяное пятно на репутации

Вторым невероятным политическим скандалом с участием крупнейшего бизнеса стало дело Типот-Доум в начале 1920-х.

Президент Уоррен Гардинг после инаугурации в 1921 году передал нефтяные резервы ВМФ, находящиеся в Элк-Хиллз (штат Калифорния) и Типот-Доум (штат Вайоминг), Министерству внутренних дел. Глава министерства Альберт Фолл в 1922-м секретно отдал эти резервы в лизинг крупным нефтяным корпорациям.

Нефтяной магнат Эдвард Дохени, глава Pan-American Petroleum Company, за пользование Элк-Хиллз выдал министру кредит в $100 тыс.

Другой нефтяной магнат, Харри Синклер, глава Mammoth Oil Company, решил не отставать и за Типот-Доум дал министру $300 тыс. наличными и облигациями. Таким образом, магнаты вмешались одновременно в президентскую политику, во внутреннюю политику — более того, в оборонную политику, коль скоро речь шла о ВМФ.

Однако в 1923 году президент Гардинг скоропостижно скончался до истечения своего президентского срока. А сенатский комитет начал расследование того, каким образом президент в конечном счете отдал военные резервы крупному бизнесу. Конгресс согласился возбудить иск о прекращении лизинга, и в 1927 году иск был удовлетворен судом. Фолл ушел в отставку еще в 1923-м и поступил в Mammoth Oil Company. А на репутации покойного Гардинга осталось несмываемое пятно (можно сказать, нефтяное).

Доллар на троих

Эффектно вмешивалась в политику троица магнатов — Джей Гулд (железные дороги), Дэниел Дрю (железные дороги, финансовые спекуляции) и Джеймс Фиск (финансовые спекуляции). Гулду пришло в голову сделать ставку на золото. Он исходил из того, что рост золотодобычи в мире делает возможным общемировой переход от серебряного денежного стандарта к золотому (то есть рассчитывал вмешаться прямо-таки в мировую политику).

Идея состояла в следующем: накопить золото, подняв таким образом мировые цены на него, а потом выбросить на рынок, пока цены не упали.

Было тут, однако, серьезное препятствие — американское государство, которое само имело золотые резервы и могло выбросить их на рынок раньше троицы. Поэтому план Гулда требовал нейтрализовать Министерство финансов США. В мае 1869 года Гулд познакомился с Эбелом Корбином, который был женат на сестре многострадального президента Улисса Гранта. Корбин считал, что нужно делать ставку на фермеров. Гулд указывал, что фермерам лучше всего жилось во времена Гражданской войны и инфляции, когда за золотой доллар давали 2,5 доллара бумажного. Повысить цену золота и снизить стоимость доллара можно, быстро увеличив производство зерна и продавая это зерно в Европу. Гулд предложил Корбину $1,3 млн в золоте в кредит.

В то лето трио предприняло другие усилия, чтобы понравиться Гранту. В июне Грант был в Нью-Йорке и посетил оперный театр по приглашению Фиска. На следующий день президент поднялся на борт парохода Фиска — тот встретил его в адмиральской форме. Гулд там тоже присутствовал. Потом они посетили Boston Peace Jubilee, где знаменитый Патрик Гилмор дирижировал 1 тыс. музыкантов и хором в 10 тыс. человек.

Все лето Гулд скупал золото за свой счет, а также за счет Дэниела Баттерфилда, только что назначенного заместителем министра финансов США. Золото уже подорожало — планировалось начать продажи, когда оно подорожает еще на 30%. Гулд дал Корбину чек на $25 тыс. в счет будущих прибылей. Взамен Корбин сказал Гулду, что стал свидетелем, как 2 сентября Грант дал распоряжение министру финансов не продавать драгметалл без его личного указания.

К 22 сентября Гулд накопил золота на $40 млн. В условиях падения доллара пресса потребовала от Министерства финансов начать продавать золотой запас.

Грант стал относиться к Корбину подозрительно и прервал всякие отношения с ним. Гулд принялся срочно распродавать золото, не уведомив об этом финансовый рынок. 24 сентября случилась «черная пятница»: акции рухнули. Призывы к Министерству финансов продавать драгметалл стали приобретать характер истерики.

Новости о кризисе застали Гранта за игрой в крокет. И он устно приказал Минфину продавать золото. Это был настоящий скандал!

Таким образом, Грант стал наглядным примером того, что большой бизнес может вмешиваться в политику и вызывать скандалы самыми разными способами.

Для развивающихся

Сравнительно недавно, в 1990-е годы, пакистанский бизнесмен с помощью политиков по всему миру вызвал глобальный банковский скандал.

История вышла такая. В 1972 году банкир из Пакистана Ага Хасан Абеди решил создать банк мирового класса, который служил бы конкурентом западной банковской системы, обслуживая финансовые интересы развивающихся стран. Был создан Международный банк кредита и коммерции (английская аббревиатура BCCI — Ваnk of Credit and Commerce International). Денег в банке было мало, и требовался приток финансов извне. Поначалу Bank of America купил 25% акций ВССI — но продал их в 1980 году. Ага Хасан Абеди решил прибегнуть к финансовому содействию влиятельных ближневосточных семей. Например, в апреле 1990-го правящая семья Абу-Даби дала банку $400 млн, увеличив свой пакет акций в нем с 33% до 70%.

К этому времени BCCI создал сложнейшую глобальную структуру, включавшую 400 офшорных подразделений и проводившую совершенно неконтролируемые властями всех стран мира фиктивные транзакции через территории вроде Каймановых островов.

BCCI создал грандиозную мошенническую схему, объединившую 1 млн частных вкладчиков и депозиты 20 центральных банков, в основном из развивающихся стран.

Чтобы поддержать свою репутацию на мировом финансовом рынке, по этим депозитам банк выплачивал проценты. Но в основном он занимался тем, что крал вложенные деньги под видом выдачи кредитов, по которым никаких процентов не требовал (и даже не предполагал их возврата). От аудиторов такая странная кредитная активность скрывалась — менеджмент BCCI просто вел параллельную бухгалтерскую отчетность.

Впрочем, кража в данном случае была условной — BCCI передавал деньги диктаторским режимам и наркомафии. В схеме участвовали президент Филиппин Фердинанд Маркос, иракский президент Саддам Хусейн и палестинский террорист Абу Нидаль. В общем, политика была задействована в полной мере — и с точки зрения финансирования капитала банка ближневосточными монархиями, и с точки зрения получения кредитов диктаторами.

Материнская компания BCCI базировалась в Люксембурге, где холдинговые структуры не подлежали надзору контролирующих органов; два главных дочерних банка располагались в том же Люксембурге и на Каймановых островах.

В США никогда не было дочерних банков BCCI. Зато были подразделения в крупных городах вроде Нью-Йорка, Лос-Анджелеса, Майами, Тампы. Первый скандал разразился еще в 1988 году, когда американские власти обвинили сотрудников представительства банка во Флориде в отмывании денег от наркоторговли и пятерых посадили в тюрьму.

В марте 1991-го ФРС потребовала от подразделений BCCI обеспечить выполнение требований к минимальной ликвидности. Не надеясь на легальные средства, BCCI уже давно нелегально приобрел три американских банка, крупнейшим из которых был First American Bankshares в Вашингтоне. Выяснив это, ФРС в июле 1991 года запретила Абеди вести банковскую деятельность в США и оштрафовала BCCI на $200 млн.

Пикантность ситуации заключалась в том, что председателем совета директоров First American был Кларк Клиффорд, бывший министр обороны США. Банковский скандал с пакистанским магнатом Абеди приобрел явный политический характер.

Клиффорд подал в отставку с поста председателя совета директоров и предстал перед подкомитетом Сената. По его словам, он не знал, что его банк принадлежит BCCI. Однако в подкомитет явился один из бывших топ-менеджеров BCCI, Абдур Сахия, и заявил, что все ключевые решения в First American принимал BCCI. А тут еще Клиффорд признался, что взял кредит в BCCI на покупку акций First American, которые потом продал с прибылью в несколько миллионов долларов, что, по его мнению, было совершенно законным.

История Клиффорда хорошо иллюстрировала стратегию пакистанского банковского магната Абеди: обеспечивать устойчивое положение своего банка на мировом финансовом рынке с помощью финансирования в той или иной форме политиков во многих странах. Бывший президент США Джимми Картер получил от BCCI пожертвование $8 млн на свой Центр публичной политики в Университете Эмери; экс-глава бюджетного управления США Берт Лэнс продал BCCI свой терпящий бедствие National Banк of Georgia, да еще и получил от BCCI солидный кредит.

Пошли разговоры о том, что министр юстиции именно в связи с влиятельными получателями денег от BCCI закрывал глаза на его деятельность. А ЦРУ и вовсе использовало BCCI для финансирования моджахедов в Афганистане, а также для продажи оружия Ирану с тем, чтобы полученные деньги направить никарагуанским контрас. Глава ЦРУ Ричард Керр в октябре 1991 года был вынужден оправдываться в Конгрессе, подчеркивая, что он считал BCCI обычным легальным банком. Впрочем, он признал, что ЦРУ не уведомило ФРС и Министерство юстиции о том, что знает о секретном владении BCCI банком First American.

В ноябре 1991 года Министерство юстиции выдвинуло обвинения Абеди и его банку в отмывании денег, а также в заговоре с целью приобретения калифорнийского Independence Bank of Encino.

BCCI был оштрафован на $550 млн — все его активы в США. В Великобритании скандал тоже вышел громким. Скажем, выяснилось, что бывший премьер Джеймс Каллагэн получал от BCCI деньги за консультации.

В итоге BCCI был вынужден признать свое банкротство. Потому что деятельность этого банка с номинальными активами $20 млрд и с 1 млн вкладчиков была прекращена в США, в Великобритании, где вкладчики получили по 40 центов за вложенный доллар только благодаря помощи со стороны шейха Абу-Даби в $2 млрд, и в Гонконге, где депозиты в BCCI составляли $1,5 млрд, а вкладчики получили всего по 15 центов за доллар.

В общем, решение пакистанского банковского магната влиять на политиков и политику привело, как выразился прокурор Манхэттена Роберт Моргентау, «к самому грандиозному банковскому скандалу в истории».