Почему так трудно делиться с матерью своей болью, даже если тебе уже 44 года - «Любовь»
Ты тоже можешь задать свой вопрос психологу и получить ответ. Пиши на lady@corp.mail.ru и не забудь указать тему письма — «Вопрос психологу». Отправляя письмо, важно понимать: оно может быть опубликовано.
Здравствуйте!
Меня зовут Ирина. Мне 44 года, и с детства, даже сейчас, я испытываю проблемы от того, что всегда пыталась решать все сама, иногда просто замалчивала, родителям не говорила. У меня скопился очень тяжелый груз.
В детстве, когда я страдала от неуверенности или от того, что меня обзывали одноклассники, я не жаловалась родителям. Более того, я испытывала чувство стыда, что это вообще происходит. Почему я не делилась с мамой? Ведь это так естественно, когда ребенок делится с родителями своей болью.
Ирина, добрый день!
Рада, что вы нашли в себе силы написать нам. Ведь не каждый человек осмелится рассказать о своем чувстве стыда. На это нужна отвага.
Стыд — очень сложное чувство. Фраза «время лечит» в случае со стыдом может не работать. Это чувство лишает нас инициативы (вдруг засмеют одноклассники), лишает потребоности исследовать мир, свои желания и свободы быть собой. Он парализует наше любопытство.
Когда мы растем, то познаем себя через других людей. Родители неосознанно учат нас «правильному реагированию» на ту или иную ситуацию. Если вы в детстве делали вещи, которые родителям не нравились, вас вполне могли стыдить. Чувством стыда удобно манипулировать и управлять маленьким ребенком. «Ах, как не стыдно? Такая большая девочка и капризничает?!» или «Ты расстроила папу, тебе стыдно должно быть!»
О, каким удобным тогда становится крошка. Все что угодно, лишь бы не расстроить родителей и не чувствовать эти жгучие ощущения в теле, словно внутри пожар.
Какой вывод ребенок может сделать в такой ситуации? Я ужасный и плохой. Я достоин наказания. Так рождается эмоция стыда — я злюсь, и моя злость обращена внутрь себя. Стыд — это враг внутри нас.
Почему ребенок злится на себя? Потому что злиться на родителей для любого маленького ребенка — табу. Без родителей ребенок просто не выживет, поэтому психика работает так: ребенок делает все возможное и невозможное, чтобы нравится родителям.
Кроме того, дети эгоцентричны. Это не плохо и не хорошо, это один из этапов становления психики. Что это значит? Что до определенного возраста дети делают выводы о мире, о себе и о других людях исходя из постулата «все в этом мире — из-за меня». Если родители развелись, так это потому что я плохой, а не потому что мама с папой больше друг друга не любят.
Родители неприкасаемы в глазах ребенка, поэтому единственный, на кого он может злиться, — это на самого себя. По мере взросления эти убеждения трансформируются. И тут уже все зависит от родителей. Какие выводы о безопасности мира и пространства внутри семьи сделает ребенок?
В случае с одноклассниками, которые высмеивают и обзывают, мы можем чувствовать все немного иначе. Словно мы сначала увеличиваемся в размерах и нас видно всему классу, ведь они обращают на нас пристальное внимание. А потом хочется уменьшиться, провалиться сквозь землю или стать невидимым. Незначительным. Лишь бы не трогали и не замечали.
Позвольте объяснить ваш вопрос «Почему я не делилась с мамой? Ведь это так естественно, когда ребенок делится с родителями своей болью».
Дети растут из внимания близких, их заботы и реакции на наши поступки. И отсутствие реакции — тоже реакция. Игнорирование для детей — одна из самых жестоких форм наказания.
Чтобы ребенок мог рассказать о происходящем с ним в школе и о том, что творится у него в душе, он должен быть уверен, что его поймут, примут и не будут ругать. Что семья — это территория безопасного пространства, свободного от осуждения, обвинения, без «Ты сама виновата и заслужила издевательства».
Была ли ваша семья таким пространством? Было ли у вас право прийти и рассказать о своих бедах родителям? Поняли бы онивас? Или в ответ рассказали бы о своих проблемах, загрузив непосильной ношей своих эмоций?
Не будет ничего хорошего в том, что затравленный в школе ребенок расскажет родителям о своем горе и получит новую порцию обвинений. И наоборот, если родители сумели создать в семье безопасное пространство, если они могут выдерживать переживания ребенка и реагировать на них адекватно, тогда да, для ребенка становится привычным делиться своими радостями и печалями. Естественности, о которой вы пишете, не бывает по умолчанию.
Доверие в отношениях — это прежде всего опыт.
Чем больше хорошего опыта «меня здесь любят, здесь я могу рассказать о своей боли и меня поймут и помогут», тем крепче доверие ребенка к родителям и к институту семьи в целом.И у вас, как у члена семьи, были не только обязанности приходить и отчитываться о себе, но и права быть услышанной и принятой.
В вашем письме есть еще одно неозвученное чувство — вина. Предположу, что вы чувствуете себя виноватой и перед мамой, за то, что вели себя «неестественно», и перед собой — за все остальное.
Следует разделять вину и чувство вины. Вина — это когда вы плохо поступили. Разбили чашку коллеги. Здесь вы можете загладить вину, купив новую чашку. А чувство вины приходит к нам тогда, когда мы и сделать-то ничего не успели.
Пожалуйста, переведите внимание на себя, заботьтесь о себе и своих интересах в первую очередь. Не «я ужасная дочь», а «мои переживания и чувства важны, я достойна внимания так же, как другие. И в первую очередь я буду заботиться о своих чувствах и о себе».