Какими только страшилками не пугают в последнее время любителей природы. Якобы с 2019 г. введут драконовские нормы по ловле рыбы на удочку, а уже этой осенью — налог на грибы и ягоды.Где правда, а где ложь, «АиФ» решил выяснить у председателя Комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Николая Николаева. Татьяна Богданова, «АиФ»: Николай Петрович, разъясните наконец ситуацию с налогом на грибы и ягоды. Будет он или нет? Николай Николаев: Ни о каком налоге на грибы и ягоды даже речи не идёт. Мы, наоборот, хотим снять имеющиеся ограничения. Дело в том, что согласно принятому 10 лет назад Лесному кодексу грибы и ягоды можно собирать только для собственных нужд. То есть, если сегодня пенсионер соберёт лукошко грибов и решит продать их, он нарушит закон. И это большая несправедливость. Русские люди испокон веков собирали в лесу грибы, ягоды и орехи. Жителям тысяч удалённых деревень это приносило доход, по всей стране работали заготовительные конторы, закупавшие у населения так называемые дикоросы. А к чему привели введённые 10 лет назад ограничения? Только в Хабаровском крае объём добычи и переработки даров леса снизился в 10 раз. Заготконторы исчезли, население использует не более 1% богатейших ресурсов лесов, а ягоды и грибы государство закупает за границей. Это нонсенс! Вот почему мы хотим вернуть людям возможность спокойно собирать дары леса и зарабатывать на этом, не чувствуя себя нарушителями. Надо и заготконторы возвращать. Ситуация с дикоросами очень напоминает проблему с валежником, которую недавно удалось решить. Точно так же в Лесном кодексе 10 лет назад не прописали право населения собирать упавшие деревья. Горожанам этого не понять, а многие селяне жаловались: «Мы живём у леса и не можем пойти взять старое упавшее дерево. При этом нам предлагают срубить на дрова дерево, за которым надо ещё ехать 30-40 км». Вот такие перекосы. Были случаи, когда людей наказывали за то, что они собирали валежник. Cпоры вокруг удочки — Закон о валежнике принят, но заработает только с 1 января 2019 г. Зачем откладывать? — Госдума работает над тем, чтобы принимаемые ею законы были более качественными и эффективными. У нас уже и так накопилось много хороших законов, которые при этом, к сожалению, не работают. К каждому надо подготовить нормативную базу, потом довести её до регионов. Иначе на местах законы работать не будут. Именно это сейчас и происходит с законом о валежнике — до 1 января будут приняты акты правительства, регионы примут свои законы, и все барьеры будут окончательно сняты. — Вы упомянули о том, что люди рубят лес на дрова. Его также можно рубить на строительство дома: в Красноярском крае это можно сделать раз в 25 лет, в Удмуртии — раз в 50. При этом многие жители даже не догадываются о своих правах. — Вы правы, в регионах очень разная ситуация с заготовкой древесины для собственных нужд. И не секрет, что существуют мошеннические схемы, которые позволяют выписывать древесину на мёртвые души. Мы работаем над этим и настаиваем на том, чтобы весь процесс был открытым. Чтобы люди, которые хотят получить положенную им древесину, не обивали пороги кабинетов чиновников, а приходили в МФЦ и подавали заявление. — В соцсетях гуляет страшилка, что с 1 января вступит в силу новый федеральный закон о любительской рыбалке, который введёт какие-то драконовские нормы по вылову рыбы на удочку. Так ли это? Когда будет принят этот закон? — Существуют правила рыболовства, которые устанавливает Росрыболовство и в которых прописываются нормы вылова разных видов рыб. Закон о любительской рыбалке в этой части не предусматривает никаких новшеств. А когда он будет принят, я вам пока не отвечу. Работа над ним началась ещё в 2011 г., потом в 2013-м он был принят в первом чтении, но вызвал очень много споров. Депутатам нашего созыва закон достался по наследству от предыдущего, и теперь мы, надеюсь, закончим над ним работу. Во-первых, надо обеспечить свободный доступ к воде — многие рыбаки жалуются на ограничения. Во-вторых, надо решить острую для жителей северных регионов проблему — использование сетей для любительской рыбалки. Я недавно был в Якутии и много общался с людьми, для которых рыбная ловля не развлечение, а пропитание, запасы на зиму. Смешно представить, что отец семейства пойдёт на берег Лены и будет часами стоять у берега с удочкой. Поэтому для отдельных районов Сибири, Севера и Дальнего Востока мы обязательно предусмотрим использование традиционных там сетей. Естественно, они должны быть именными, зарегистрированными. А если заезжий браконьер приедет туда со своими сетями, с него спросят по закону. Страна у нас огромная, везде свои устои и традиции рыбной ловли. Вот когда закончим дискуссию, тогда и можно будет говорить о нормах нового закона. — А что нового ждёт охотников? — Когда мы начали работу в этом созыве, обнаружили, что законодательство по охоте у нас очень отсталое. Уже удалось решить ситуацию по переходу с долгосрочных лицензий на охотхозяйственные соглашения. Закон лежал 2 года, люди, которые развивали охотничьи хозяйства, были под угрозой потери своих угодий. Сейчас работаем с новыми законопроектами, которые в этом году будут внесены в Госдуму и, надеюсь, сделают охоту в стране более комфортной. Например, уже давно используются вольеры для охоты. Они не маленькие, как в зоопарках, а простираются на несколько гектаров. Но у нас в законодательстве даже нет такого понятия, как «вольерная охота». Чьи богатства? — Главное — хочется понять: государство собирается ограничивать людей или даст им возможность свободно пользоваться национальными богатствами? — Наши природные богатства страдают не по вине простого населения. Если люди пойдут за валежником, соберут грибы-ягоды даже для продажи, выловят несколько рыбин для ухи — от этого природе только лучше станет. Проблема — в разбазаривании национального богатства и неэффективности его использования. Объём нелегальной охоты, только по официальным оценкам, 18 млрд руб., а легальной — 16 млрд руб. в год. А знаете, каковы объёмы отходов от добычи леса? Больше 30%! Ежегодно в России исчезает лесов в 1,5 раза больше, чем восстанавливается. В 2017 г. из 144 тыс. га вырубленных лесов при создании линейных объектов инфраструктуры было восстановлено только 1,9 тыс. га, а это лишь 1,3%! Впрочем, если говорить о лесе, недавно дело сдвинулось с мёртвой точки — Госдума приняла закон по лесовосстановлению. Теперь пользователи лесных участков обязаны восстанавливать зелёные насаждения: за 1 га вырубок — 1 га лесовосстановления. Сейчас в 5 регионах страны проходит Национальный лесной форум. Первым был Ижевск, потом Ханты-Мансийск, Хабаровск, далее Барнаул и Петрозаводск. Заключительный этап пройдёт в сентябре в Москве. Впервые на одной площадке мы собираем всех, кто так или иначе связан с лесопользованием. Это лесопромышленники и экологи, охотники и пожарные, сборщики дикоросов и чиновники. Важно понять, почему, находясь в одном правовом поле, мы видим порой абсолютно противоречивые картины в различных регионах. Почему в одном субъекте рост лесоперерабатывающей промышленности, а в другом развиваются проекты по сбору и переработке дикоросов? Почему регионы так отличаются по результатам борьбы с пожарами или незаконными рубками? Всё это невозможно понять, если не обсудить с людьми на местах. Нам нужно это лесопонимание, чтобы в Госдуме принимать взвешенные решения, основанные на реальных фактах, а не на домыслах и популизме.