В середине июля Госдума отклонила разработанный еще 15 лет назад законопроект о равенстве мужчин и женщин под предлогом того, что многие положения в нем либо уже неактуальны, либо выполнены. Спикер Госдумы Вячеслав Володин говорил, что за это время существенно увеличилось представительство женщин в парламенте и их влияние на политику и что теперь надо решить другой важный вопрос — неравенства в оплате труда и продвижения по службе.

На практике же все эти проблемы оказываются лишь вершиной айсберга, за которой кроется более глобальная тема — стереотипы о месте и роли женщины в России. О том, как штампы влияют на развитие российского общества, «Ленте.ру» рассказала доктор философских наук, ведущий научный сотрудник сектора философии культуры Института философии РАН Ольга Воронина.

Откуда берутся все эти стереотипы — про женский мозг, истеричность и так далее?

Воронина: Как правило, любые предрассудки поддерживаются наименее образованной и потому меньше склонной к рефлексии частью общества. И в этом основная причина их живучести. В основе возникновения стереотипа лежит психологический феномен обобщения и схематизации опыта. Он помогает нам мгновенно ориентироваться в социальной ситуации. Эти стереотипы становятся клише и формируют расовые, национальные, гендерные предубеждения и предрассудки.

Так, например, истинность стереотипа о том, что женщины глупее мужчин, якобы подтверждается тем, что в истории человечества не было великих женщин-ученых (а также музыкантов, художниц, писательниц). Но современная наука не подтверждает факт большей глупости и меньших аналитических способностей женщин. Равно как и принципиальную разницу в строении мужского и женского мозга.

Но эти убеждения влияют же на жизнь?

Еще как. Идея о неспособности женщин к рациональному мышлению, сформированная в эпоху патриархата, стала основой отстранения женщин от власти и дискриминации их во всех сферах жизни, в том числе и в образовании. На протяжении столетий девочки в лучшем случае получали домашнее образование, в то время как юноши могли учиться в университетах. Более того, женщинам было запрещено профессионально заниматься не только наукой, медициной и философией, но также живописью, музыкальным и литературным творчеством. Еще в XIX веке Аврора Дюдеван подписывала свои романы мужским псевдонимом Жорж Санд. И когда позднее в том же веке в Европе женщины получили право учиться в университетах, ситуация стала меняться. Сегодня постулат о неспособности женщин к рациональному мышлению и управлению своими эмоциями опровергается большим числом женщин — руководителей государств, женщин-ученых и даже лауреатов Нобелевской премии.

Мужчина и женщина — это социально сконструированные роли. Мы только биологически рождаемся как мальчик и девочка, а потом общество предлагает нам те или иные модели поведения, стили мышления, речевые практики, одежду и так далее. Поэтому Симона де Бовуар сказала, что «женщинами не рождаются — ими становятся».

Да, конечно, общество конструирует нормативные модели женственности и мужественности, а затем «вкладывает» их в головы. Неудивительно, что в опросах люди демонстрируют свою приверженность этим общепринятым взглядам. И мало кто задумывается, насколько эти «идеальные» типы соответствуют реальности.

И кто прививает эти «порядки» в России?

В нашей стране государство играло и играет очень большую роль в формировании того, что социологи называют гендерной системой. Речь идет о заранее распределенных ролях, о предписаниях и правилах. Женщина должна рожать, обязательно быть матерью, не должна соревноваться с мужчиной — все это не просто слова. Эти идеи поддерживают публичные люди, они транслируются через заказные романы, статьи и сериалы. Государственная политика поощряет рождаемость (хотя, прямо скажем, очень слабо), осуждает бездетность, выступает за официальные браки, против сожительства и гомосексуальных отношений. Так государство строит систему отношений, которая ему кажется наиболее полезной и адекватной.

Вопрос гендерного равноправия для правительства — это в первую очередь вопрос демографии?

Для нашего правительства этот вопрос вообще не стоит. Государство фактически отказывается исполнять обязательства, взятые им на себя при подписании международных документов о гендерном равенстве — например, Конвенции ООН о ликвидации дискриминации в отношении женщин (1979), Пекинской декларации и Платформе действий (1995), Целей развития тысячелетия (2000).

В начале 1990-х годов, когда государство и общество были ориентированы на демократические преобразования, были сформированы государственные структуры по соблюдению гендерного равенства как на федеральном, так и на региональном уровне. Помимо этого, в Москве, Петербурге, Иваново, Твери, Самаре, Саратове, Новосибирске, Владивостоке возникли и успешно работали центры гендерных исследований. Они проводили научную аналитику, вели образовательные программы для студентов и преподавателей, проводили летние школы, издавали книги. Однако вместе с изменением внутриполитического курса государства и поворотом к консервативным ценностям гендерные центры и программы были вынуждены закрыться.

11 июля Госдума отклонила законопроект о равенстве мужчин и женщин якобы потому, что он устарел. Как так? Сомневаюсь, что все настолько хорошо, что закон уже не нужен.

Текст законопроекта действительно содержательно устарел, но дело не только в этом. На мой взгляд, депутаты в принципе не готовы принять и поддержать законодательно принцип гендерного равенства.

Насколько я понимаю, депутат Оксана Пушкина хочет подготовить к 2019 году «рамочный» проект закона о гендерном равенстве в трудовых отношениях. Хорошо, если это получится и текст будет написан экспертами.

В прошлом году у нас приняли Национальную стратегию действий в интересах женщин на 2017–2022 годы, и вы принимали участие в ее обсуждении.

Я принимала участие в ее обсуждении в Общественной палате, но ничто из того, что предлагали я и другие эксперты, не было учтено.

Что касается самой стратегии, то это очень странный документ, в нем есть отзвуки советских идеологических установок. Например, о том, что надо социально защищать женщину-мать. Но ничего не говорится о том, как именно государство собирается это делать. Неужели ежемесячное пособие в 50 рублей женщинам, сидящим в отпуске по уходу за ребенком в возрасте от полутора до трех лет, кто-то всерьез может считать поддержкой женщины-матери?!

Здесь мы видим пример гендерного стереотипа, который основан на традиционных предрассудках о семейном предназначении женщин. Но ведь это уже не соответствует реальности — подавляющее число женщин (независимо от семейного положения) должны зарабатывать себе на жизнь. При этом зарплаты женщины в среднем на 25–30 процентов ниже мужских. Поэтому более актуальная задача сейчас — обеспечение равенства женщин в оплате труда и других сферах. Однако об этом в нацстратегии говорится лишь вскользь.

В предыдущие годы подобных национальных программ и планов у нас было немало, но ресурсов для них никогда не выделялось, и они так и оставались декларациями. К сожалению, у российских властей нет представления о необходимости развивать системную и комплексную политику гендерного равенства — то, что в Евросоюзе называется gender mainstreaming. Такая политика затрагивает экономику, социальную сферу, образование, СМИ. В нее включено много министерств и ведомств, которые прослеживают последствия всех социальных решений с точки зрения соблюдения интересов мужчин и женщин, а также с точки зрения сбалансированности представленности их интересов, запросов и возможностей во всех сферах жизни. У нас нет ни гендерного министра, ни гендерного комитета.

Более того, нынешний комитет Госдумы по делам семьи, женщин и детей не обращается к помощи гендерных экспертов. Насколько я знаю, Оксана Пушкина при подготовке своего законопроекта не обратилась ни к одному из тех юристов, кто готовил первый и второй варианты законопроекта о гендерном равенстве.

Если депутаты не прислушивались к мнению экспертов, то как составлялась эта национальная стратегия действий в интересах женщин?

Не знаю, как она составлялась. Могу высказать предположение, что это просто очередной формальный жест, чтобы улучшить гендерный имидж России на международной арене. Ведь после того, как была подписана Конвенция ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, раз в четыре года Россия представляет в ООН национальный доклад о ее исполнении. После обсуждения нескольких последних российских нацдокладов профильная комиссия ООН делает нашей стране одни и те же рекомендации: о необходимости создания национального механизма по соблюдению гендерного равенства, принятия закона о противодействии домашнему насилию, устранения гендерных стереотипов в образовании и СМИ и многом другом.

Содержательно ничего не меняя во внутренней политике, власти просто создали еще один декларативный документ-симулякр, задача которого — свидетельствовать о деятельности властей.

И в этой национальной стратегии написано, что к 2022 году, то есть через 3,5 года, в России должны быть преодолены гендерные стереотипы. То есть столетиями их не могли преодолеть, а тут — бац! — и за три года грозятся все исправить.

Думаю, никак это не собираются реализовывать. Ведь для того, чтобы только начать эту работу, нужно поддерживать (а не ликвидировать) образовательные программы по проблемам гендерного равенства, нужно внедрять их в подготовку специалистов разного профиля — госслужащих, политиков, экономистов, социологов, психологов, журналистов, учителей и так далее, о чем сказано в Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации.

Несколько лет назад группа экспертов проанализировала ГОСТы по социально-гуманитарным дисциплинам и учебники для вузов, имеющие гриф учебно-методических объединений Минобразования. В 90 процентах учебников содержались гендерные стереотипы! Гендерная проблематика присутствует только в ГОСТах двух специальностей — культурология и социальная работа.

Помимо этого, необходимо вносить изменения в законы о СМИ и рекламе, поскольку часто они воспроизводят самые замшелые и отвратительные стереотипы о женщинах. Во многих европейских странах это давно делается и считается не цензурой, а важными мерами по защите общественных интересов, к которым относится и гендерное равенство.

После консервативного поворота в политике гендерные стереотипы, вроде слабости женщины, ее семейного предназначения, самоотречения ради мужа и детей, стали трактоваться как «наши национальные традиции и культурные ценности».

В русле скреп…

Но жизнь идет вперед, общество развивается, и некоторые традиции остаются в прошлом. Ведь такими «ценностями» могут считаться стереотипы и ритуалы, унижающие людей по национальному, этническому, гендерному признаку, а иногда даже и калечащие практики, типа женского обрезания.

Такие перегибы есть только в России?

Эта ситуация носит глобальный характер, и потому международное сообщество выработало общий ответ на вопрос о том, как соотносится идея сохранения самобытной национальной культуры и идея гендерного равенства. Так, во многих международных правовых актах декларируется, что решающим критерием для принятия или отказа от традиции является факт соблюдения прав человека. Если чьи-либо права нарушаются на основе национальных традиций, эти традиции следует искоренять.

А у нас все опять возвращается к архаическим традициям и стереотипам. И это действительно замкнутый круг, который очень трудно разорвать.

Возможно, проблема соблюдения прав человека в том, что часто женщину не считают человеком. Это как бы отдельная особь, другой биологический вид. Если в своей голове представить толпу людей, то, скорее всего, в этой толпе будут одни мужчины. То есть на подсознательном уровне слова «человек» и «люди» ассоциируются у нас только с мужчинами.

Вся европейская культура многие века ассоциировала человека разумного (Homo sapiens) только с мужчинами. Это транслировалось через мифологию, литературу, науку, философию. Писательница и феминистка Суламифь Файерстоун выразила это так: «Если природа сделала женщину отличной от мужчины, то общество сделало ее отличной от человека».

В какой-то момент благодаря развитию философии прав человека, демократических идей и феминистской теории произошли изменения в человеческом сознании. К сожалению, не в нашей стране. Многие вещи в нашей речи, в поведении, в социальных практиках это подтверждают. Например, в русском языке очень сильно выражен гендерный компонент. Так, фраза «человек поставил женщину на пьедестал» — это сексизм, а не комплимент.

Часто женщины поддерживают все эти штампы. Бывает, что женщины начинают прятаться за свою слабость, считать это своей привилегией. Но никаких привилегий тут нет. Слабому человеку могут помочь, а могут и пнуть ногой. И вся эта псевдоженская бытовая мудрость, когда «мужчина — голова, а женщина — шея, которая этой головой вертит», — это тоже миф. Женщина может быть и «вертит» мужчиной в каких-то бытовых мелочах, но в целом речь идет о ложных представлениях женщины о своей власти.

Это самоутешение, самообман со стороны женщины?

Это и самообман, и самоутешение. Я часто сталкивалась с продвинутыми женщинами, которые говорили: «У нас нет дискриминации. Лично меня никто не дискриминирует» или «Дискриминируют слабых женщин, а я сильная». В таких случаях я всегда вспоминают одно видео, снятое в начале 1990-х, в котором на вокзале журналисты подходили к спящим на полу, на чемоданах людям и спрашивали у них: «Вас когда-нибудь унижали?» Те в ответ говорили: «Меня? Нет, никогда». Человека в тот самый момент унижали, а он этого не замечал. И поэтому, когда женщина в России говорит, что ее никогда не унижали, — это ложь, ее всегда унижают. Начиная с какой-то пионерской организации, школы, когда учительница говорит «ну ты же девочка, ты должна вести себя прилично, ты должна уступить, ты должна…», и кончая роддомами — вот уж где женский ад и женское унижение. Женщины моего возраста не могут этого не понимать и не знать. А они мне смотрят в глаза и говорят: «Нет, меня никогда не унижали».

Есть женщины, которые любят говорить: «ты же девочка», «мужик должен», «я баба и не хочу ничего решать». Кажется, им нравится нынешнее положение дел. Может быть части нашего общества не нужно гендерное равенство и равноправие?

Гендерное равенство может быть кому-то и не нужно, но речь идет не о принуждении к нему, а о соблюдении прав человека и возможностей их реализации. Женские и мужские жизненные сценарии могут быть разными. Если женщина хочет быть слабой и рассчитывает на сильного мужчину-защитника — это ее выбор. Но глупо не понимать, что она может не встретить такого мужчину, или он может ее бросить с детьми, или «сильный мужчина» может быть склонен к агрессии и будет ее поколачивать.

Эксперты отмечают, что растет уровень сексизма и мачизма, через которые мужчины отстаивают свои права. Часто это связано с ухудшением экономической ситуации в стране: мужчина, которому предписано быть успешным, иметь много денег, дорогой автомобиль и прочее, не может построить такую карьеру и соревноваться с другими мужчинами. В таком случае и унижение «слабых женщин» становится для него отдушиной.

Ценность женской слабости и опора на сильного мужчину — это еще один стереотип из прошлого, ценность которого оказывается проблематичной в современном мире. У таких женщин нет никаких гарантий, в итоге часто они оказываются у разбитого корыта.

Консервативный поворот в России сильно отразился на сознании молодых девушек и женщин, появилась такая легкость бытия. Сформировалось мнение, что женщины просто должны быть красивыми, ухоженными, заботиться о муже. Это транслируется через телевидение, рекламу, журналы, с женской аудиторией не ведется диалог на серьезные темы. Сейчас обсуждение важных социальных проблем в СМИ — это немодно, непопулярно, не дает денег и рекламы.

Часто от наших женщин можно слышать, что эмансипация дала нам больше обязанностей, чем прав. И что якобы раньше женщина, не обремененная работой ради заработка, жила в свое удовольствие. Это бытовой миф, который моментально разлетается в прах, если хотя бы вспомнить русскую литературу. Если бы не эмансипация и феминизм, то мы до сих пор не имели возможность окончить школу наравне с мальчиками и поступить в университет, не могли распоряжаться не только своими деньгами, но вообще принимать любые самостоятельные решения — мы были бы лишены личной свободы. Конечно, любая свобода связана с некоторыми обязанностями, это азы организации общества.

То есть сохранение традиционной модели нашего общества — это вопрос власти для мужчин?

Конечно, поскольку в целом они получают гораздо больше выгод и преференций от этого. Как это поддерживается на социальном уровне, мы обсудили ранее. На бытовом уровне идет обострение домашнего насилия. Женщина не может соревноваться с мужчиной по уровню агрессии, если, конечно, она не боксерша.

Тогда почему до сих пор жив стереотип о том, что «бьет — значит любит»?

Потому что это очень выгодное мужчинам клише, и пришло оно из написанного в XVI веке свода бытовых правил «Домострой». Там провозглашалось, что мужчина — это глава семьи, который не только отвечает за своих родных, но и направляет, наставляет их, в том числе через насилие — розги, избиение и так далее.

В 1990-е годы эта патриархальная идеология даже начала заново воспроизводиться в России, текст «Домостроя» несколько раз переиздавался частными издателями и нередко цитировался в СМИ как памятник русской культуры. А вот многие классические работы по феминизму и гендерному равенству издавались крошечными тиражами и сейчас доступны только в центральных библиотеках и в интернете.

Как вы думаете, женщинам и мужчинам в маленьких городах, селах и деревнях вообще нужно это гендерное равенство? И может ли оно туда проникнуть?

Поскольку во многих селах и деревнях России жизнь нередко течет по старинке — натуральное хозяйство, печное отопление, вода в колонке на улице, — то и жизнь там организована так же. Гендерного неравенства в его современном понимании там нет, потому что выжить можно только сообща, помогая и заменяя в случае необходимости друг друга. Но сейчас таким поселениям грозит вымирание. А если туда придет модернизация образа жизни, с неизбежностью встанут и гендерные проблемы. Вот тогда их и надо будет решать.

Современная женщина обязательно работает, вне зависимости от ее семейного положения и количества детей. Раз уж она работает, то труд ее должен оплачиваться наравне с мужским. Но у нас, по статистике, женщины получают на треть меньше мужчин, даже в тех случаях, если оба занимают аналогичную должность и имеют те же обязанности. С другой стороны, если женщина работает, стало быть, она компетентна и может принимать участие в обсуждении общественных проблем и их решении. Кроме того, у нее есть и свои собственные интересы как человека, и есть интересы женщины-матери.

Возьмем скандинавские страны, которые лидируют в мире по гендерному равенству. В Швеции идеология гендерного равенства и высокого представительства женщин в политике основана на концепции социал-демократии, согласно которой все имеют равные права. А в Норвегии эта идея основана на том, что женщина и ее материнский взгляд на мир и специфические потребности должны быть представлены на уровне принятия решений, то есть ее женский голос как матери должен быть услышан. В России с ее акцентом на материнское предназначение женщин они тем не менее не имеют равного представительства в органах власти. У нас в политике и управлении государством в основном мужчины, и именно они лучше нас знают, что нам, женщинам, действительно нужно, как воспитывать детей, каким должен быть декретный отпуск, сколько платить на содержание ребенка до трех лет. Поэтому, естественно, если мы говорим о современном обществе, то в нем женщина должна играть другую роль.

Мы много говорим о женщинах, давайте теперь поговорим о мужчинах. На них также распространяются многие гендерные стереотипы: о том, что мужчина обязательно должен быть богатым, успешным, сильным, агрессивным и так далее. Если он пытается добиться равных прав в воспитании ребенка или взять декрет, то его никто не поймет и может быть даже засмеют. Какие преимущества получили бы российские мужчины с развитием гендерного равенства в нашей стране?

Освободившись от стереотипов, они стали бы свободнее в выборе собственного пути. Им не надо было бы во что бы то ни стало добиваться материального и карьерного успеха, доказывать всем свое превосходство и, естественно, расплачиваться стрессами за любую неудачу. Они стали бы дольше жить. А пока у нас основная причина ухода мужчин — это смерть от неестественных причин (убийства, самоубийства, «пьяные» ДТП).

Наверное, они получили бы больше свободы самовыражения и смогли освободиться от тех вещей, которые им навязывает общество. Многие бы поняли, что семья и дети — это тоже очень важно и интересно.

Воспитание ребенка — это такая работа, которая очень многое значит для самого человека. Если он или она с этим справляются, то это очень меняет личность, делает человека лучше, интереснее, милосерднее. Это то, что и называется человеческим обществом, человеческим отношением. У нас сейчас все направлено на какие-то инструментальные ценности: успех, достижение на конкурсе красоты или счет в банке. Люди редко говорят друг с другом, слушают друг друга, уделяют друг другу внимание. Не хватает этого гуманистического милосердного компонента в обществе.

Если мы говорим о том, что когда-нибудь у нас появятся ресурсы и возможности вести нормальную гендерную политику, то сколько времени понадобится, чтобы увидеть какие-то существенные результаты?

Мне кажется, потребуется довольно много времени на эту трансформацию. Боюсь, что в ближайшее время в публичном пространстве на уровне большой политики мы не увидим никаких изменений. Гендерное равенство не может произрастать в стране, где декларируется ориентация на консервативные ценности. С другой стороны, надежду мне внушает наша молодежь, среди которой все большее признание получают ценности развития личности и разнообразия мнений.

Беседовала Виктория Кузьменко.