Его успех у современников был поистине безграничен: ни один из композиторов XIX столетия не получал столько любви и почитания, как он. Шуман называл его «Моцартом девятнадцатого века». Его талантом восхищались Лист и Шопен. Английская королева Виктория считала его музыку несравненной. И хотя в наши дни отношение к творчеству Мендельсона уже не столь безудержно восторженное, с немыслимой популярностью его «Свадебного марша» по-прежнему не может сравниться ни один «хит» прошлого или настоящего.

Феликс Мендельсон появился на свет 3 февраля 1809 года в Гамбурге. Дед его был известным еврейским философом и просветителем, работы которого переводились на многие языки и даже принесли ему прозвище «немецкого Сократа». Отец был основателем крупного и процветающего банкирского дома. Человек либеральных взглядов, он решил приобрести для своих детей то, что великий Гейне именовал «входным билетом в европейскую культуру» — свидетельство о крещении. В 1816 году семилетний Феликс, все его сёстры и младший брат были крещены в одной из церквей Берлина по реформатскому обряду. Позднее и старший Мендельсон также перешёл в новое вероисповедание. К своей фамилии он прибавил вторую — Бартольди. С тех пор он и его дети официально именовались Мендельсонами-Бартольди.

Мать будущего композитора была разносторонне образована и очень музыкальна, она также неплохо рисовала, владела французским, английским, итальянским и даже древнегреческим языками, читая в подлиннике Гомера.

Мальчик рос в атмосфере любви и заботы. С первых дней жизни ему улыбалось счастье, словно оправдывая его имя, ведь Феликс означает — «счастливый». Родители с самого начала заботились о том, чтобы дать детям хорошее образование. Первой их учительницей стала мать, но затем были приглашены лучшие педагоги. Феликс учился с удовольствием, а мать внимательно следила за тем, чтобы мальчик ни минуты не оставался праздным. Возможно, она даже перестаралась. До конца своих дней композитор так и не научился отдыхать и расслабляться, а это приводило к серьёзным нервным перегрузкам, сказывавшимся на его здоровье.

Мальчик рано стал проявлять необычайные способности к музыке. Первым его учителем на фортепиано была опять-таки мать, но затем её место занял блестящий пианист и педагог Людвиг Бергер. Феликс учился шутя, с удивительной лёгкостью преодолевая все препятствия, которые ставила ему ещё слишком маленькая рука, он играл с партитуры с уверенностью опытного исполнителя. Одновременно он начал заниматься теорией музыки и контрапунктом с профессором Цельтером. Когда Феликсу исполнилось одиннадцать, Цельтер представил его своему великому другу Гёте. Виртуозная одухотворенная игра юного вундеркинда доставляла поэту истинное наслаждение. Каждый вечер, пока мальчик гостил в его веймарском доме, он усаживал его за инструмент со словами: «Сегодня я тебя совсем не слушал, малыш, пошуми-ка немного».

Уже в четырнадцать лет Мендельсон — автор тринадцати маленьких симфоний, нескольких кантат, фортепианных концертов и множества пьес для органа. Чуть позже он сочинил ряд маленьких комических опер. В этом плане сравниться с ним мог бы разве что юный Моцарт.

Однако ранний успех не избаловал Феликса. Этим он был обязан разумному воспитанию и строгости отца. Старший Мендельсон немало заботился и о том, чтобы сделать сына всесторонне развитой личностью. Феликс с усердием изучал древние и новые языки, брал уроки рисования. Среди занятий науками и музыкой не забывался и спорт. Подросток учился ездить верхом, фехтовать, плавать. Ну, а для духовного совершенствования немало давало будущему композитору общение с собиравшимися в их доме корифеями мира искусства и литературы, среди которых были Гуно, Вебер, Паганини, Гейне, Гегель.

Следующие два года Феликс неустанно и упорно трудился. Он написал два концерта для двух фортепиано и оркестра, фортепианный квартет и сонату для скрипки и фортепиано. Восторженные отзывы о таланте Феликса всё чаще наводили отца на мысль о том, что, возможно, его сыну стоит избрать карьеру профессионального музыканта. Однако у него всё-таки оставались некоторые сомнения на этот счёт, и весной 1825 года он решил отвезти сына в Париж, с тем чтобы там, в столице музыкального мира того времени, принять окончательное решение. Тем более что в Париже у него были знакомые среди самых выдающихся музыкантов.

Феликса согласился прослушать один из известнейших композиторов, директор парижской консерватории маэстро Керубини. Помимо незаурядного таланта, Керубини отличался невообразимым своенравием и упрямством. Так, он отказался принять в консерватории ещё совсем юного Листа на том основании, что тот не был французским подданным. Мольбы Листа, стоявшего перед ним на коленях и целовавшего ему руки, не тронули сердца старого упрямца. Однако к Феликсу он отнёсся весьма благосклонно: «Мальчик поразительно талантлив. Он, несомненно, добьётся успеха, он и сейчас уже многого добился».

Вердикт прославленного маэстро снял последние сомнения у старшего Мендельсона. Будущее Феликса было определено. И хотя он не бросил занятий в университете, куда не так давно поступил, почти всё своё время отдавал музыкальным занятиям. Именно в это время появилась удивительная по красоте и изяществу увертюра «Сон в летнюю ночь», навеянная произведением Шекспира.

Однако от творческих неудач не застрахован даже гений. Комическая опера «Свадьба Камачо» по одному из эпизодов романа Сервантеса «Дон Кихот», написанная осенью 1826 года и поставленная в Берлинском оперном театре, успеха не имела. Эта первая (и последняя) опера Мендельсона и в самом деле была весьма слабой. Критики, многих из которых раздражал незаслуженно раздутый, по их мнению, успех Феликса, злорадствовали. «Для сынка богача опера, в общем-то, не так уж и плоха», — писал один. «Такое слабое, плохо продуманное произведение вообще не стоило выносить на суд публики», — утверждал другой. Разумеется, Феликс страдал, он вообще крайне болезненно относился к критике, но время брало своё, и новые творческие планы заставляли забыть горечь поражений.

Отец полагал, что сыну необходимо длительное путешествие по Европе. Только так, по его мнению, молодой музыкант мог отточить своё мастерство, стать зрелым артистом и человеком. В апреле 1829 года Феликс отправился в Англию (к этому времени он уже окончил университетский курс, с успехом сдав выпускные экзамены). Столица «Туманного Альбиона» встретила Мендельсона с распростёртыми объятиями. Ведь в Лондон приехал не только музыкант с европейским именем, но и сын одного из наиболее состоятельных берлинских банкиров. К тому же Феликс был необычайно хорош собой. Великий романист У. Теккерей писал: «Более красивого лица мне не приходилось видеть. Я думаю, что именно так выглядел наш Спаситель».

Феликса приглашали в самые аристократические салоны, на самые изысканные балы. Юношеская весёлость и мимолетное увлечение «парой очень глубоких выразительных карих глаз» не мешали напряжённым и блистательным выступлениям. Мендельсон дирижировал не только своими сочинениями, но и произведениями Моцарта, Вебера, Бетховена. Он изумил английскую публику тем, что дирижировал палочкой с особого пульта, между тем, как в Лондоне до него было принято вести оркестр или с места первой скрипки, или сидя за фортепиано.

В Лондоне Феликс познакомился с выступавшей там известной певицей Марией Малибран. Её удивительным голосом и красотой восхищались Лист, Россини, Доницетти. Феликс тоже не избежал увлечения «прекрасной Марией». Известие об этом не на шутку взволновало и обеспокоило его отца, который считал, что роман с певицей опасен для молодого, ещё неопытного человека. Впрочем, ухаживания Феликса серьёзных последствий не имели. Забавно, но три года спустя Мендельсон-старший имел возможность лично познакомиться с певицей, и она произвела на него ещё более сильное впечатление, чем на сына.

Окончание концертного сезона дало Феликсу возможность предпринять путешествие по стране. Его влекла горная Шотландия, её вольнолюбивый народ, воспетый в романах Вальтера Скотта, которыми он увлекался с детства. Полуразрушенный замок в Эдинбурге в воображении Феликса был связан, прежде всего, с образом легендарной Марии Стюарт. Картины прошлого оживали перед его глазами, будили творческую фантазию. Так родились первые такты той музыки, которая много позже, после длительного напряжённого труда, станет Шотландской симфонией. С пребыванием в Шотландии связано ещё одно произведение Мендельсона — его программная симфоническая увертюра «Фингалова пещера» («Гибриды»). В ней отразились впечатления композитора от поездки по Гибридским островам. Там, на острове Стафф, привлекавшем путешественников своими знаменитыми базальтовыми пещерами, особенной известностью пользовалась так называемая Фингалова пещера, где, по древним преданиям, жил герой кельтского эпоса Фингал и его сын-бард Оссиан.

На родину Мендельсон вернулся в декабре 1829 года, но уже в начале мая 1830-го снова покинул Берлин. На этот раз путь его лежал в Италию и Францию. Путешествовал он без спешки. Две недели гостил в Веймаре у Гёте, который принял его с необычайной сердечностью. Затем остановился в Мюнхене, где влюбился в молоденькую девушку по имени Дельфина Шаурот, очень талантливую пианистку. Она вдохновила его на создание знаменитого Первого фортепианного концерта соль минор. Впрочем, главные события в их взаимоотношениях произошли позднее, через год, когда он вновь посетил Мюнхен уже на обратном пути.

Обилие впечатлений от Италии не мешало Феликсу напряженно работать. Он завершил свою симфонию «Гибриды» («Фингалова пещера»), продолжал шлифовать Шотландскую симфонию и приступил к созданию Итальянской симфонии. Параллельно работал над музыкальным воплощением сцен Вальпургиевой ночи из гётевского «Фауста».

По дороге во Францию Феликс вновь остановился в Мюнхене и там возобновил знакомство с Дельфиной фон Шаурот. Дельфина принадлежала к старинному аристократическому роду, и сам король Баварии Людвиг I в приватной беседе с Феликсом выразил недоумение, почему тот не торопится назвать фрейлейн фон Шаурот своей женой, тем более что и родители девушки не были против их брака. Феликсу удалось тактично уйти от ответа, и король понял, что говорить на эту тему не имеет смысла. Дельфина очень нравилась композитору, но, возможно, он не был уверен в том, что она именно та девушка, которая ему нужна, а, может быть, опасался, что ранний брак помешает его музыкальной карьере. К тому же впереди его ждало свидание с Парижем.

Двадцатидвухлетний музыкант с головой окунается в парижский водоворот. В опере сверкали «звёзды» — Малибран, Лаблаш, Рубини. В драматическом театре «Комеди франсез» публику пленяла знаменитая мадемуазель де Марс, голос которой доводил Феликса до слёз. Беспредельное восхищение вызывало у него искусство великой танцовщицы Тальони. Влюбчивый Феликс не на шутку увлёкся хорошенькой актрисой Леонтиной Фай. Увлечение было настолько сильным, что узнавший об этом старший Мендельсон попросил друзей предупредить сына: если он собирается сделать ответственный шаг в жизни, пусть сначала хорошенько подумает и проверит себя.

Перед возвращением домой Феликс решил ещё раз побывать в Лондоне, куда его приглашала лондонская филармония для исполнения новых произведений. Энтузиазм англичан по отношению к молодому композитору был так велик, что, стоило ему появиться в концертном зале, как немедленно раздавались восторженные возгласы: «Да здравствует Мендельсон!» — и все начинали аплодировать.

В июле 1832 года после двухгодичного отсутствия композитор вернулся домой. Теперь его имя было хорошо известно в музыкальных кругах Германии и Англии, и близкие, да и он сам полагали, что ему пора занять должность, дававшую определённое общественное положение. Он выставил свою кандидатуру на вакантную должность директора Берлинской Певческой академии. Увы, на выборах большинство голосов получил не Мендельсон, а посредственный композитор Рунгенхаген. Главную роль здесь сыграло происхождение Феликса. Да, старший Мендельсон принял христианство и воспитал своих детей в протестантской вере, однако в глазах прусской придворной и культурной элиты Феликс оставался лишь честолюбивым «еврейским мальчишкой». Мендельсон, кстати, и позднее нередко подвергался нападкам немецких антисемитов. Особенно яростные выпады позволял себе Рихард Вагнер, для которого имя Мендельсона всегда оставалось ненавистным.

Защищая Мендельсона от подобного рода нападок, Петр Ильич Чайковский писал в одной из своих статей: «И на этого-то изящного, всегда симпатичного для публики композитора направляет свои ядовитые стрелы Вагнер… с особенным упорством попрекая его — чем бы вы думали! – принадлежностью к еврейскому племени».

Феликс остро переживал свою неудачу. Уехать из Берлина — вот было его единственное желание. Случай помог его осуществить. В городе Дюссельдорфе, где готовились к проведению традиционного Нижне-Рейнского музыкального фестиваля, ему предложили руководство концертами. Они прошли столь успешно, что его попросили возглавить всю музыкальную жизнь города. Два года провёл он в этом городе. Много работал, его оратория «Павел» и увертюра «Сказка о прекрасной Мелузине» были с восторгом встречены слушателями. В Дюссельдорфе его любили, но со временем Феликс начал несколько тяготиться узостью и провинциальностью тамошней жизни.

К счастью, в июле 1835 года его пригласили в Лейпциг, один из крупнейших городов Германии, руководить знаменитой концертной организацией — Гевандхаузом. В Лейпциге Мендельсон добился многого из того, о чём прежде только мечтал. Его дирижёрское искусство достигло вершины, и его усилиями Лейпциг превратился в музыкальную столицу Германии. Солнце успеха и славы сияло над ним в эти годы.

В личной жизни также произошли знаменательные изменения. В марте 1837 года во Франкфурте состоялась свадьба Мендельсона с дочерью французского пастора реформатской церкви Сесиль Жанрено. Выход молодожёнов из церкви не сопровождался звуками знаменитого «Свадебного марша» — он ещё не был написан. Однако друг Феликса, композитор Хиллер, сочинил торжественную музыку специально для этого случая.

Сесиль не отличалась особой музыкальностью, но была очень милой, достаточно образованной, а главное спокойной и уравновешенной женщиной. Для нервного, легко возбудимого Феликса она стала идеальной спутницей жизни. В январе 1838 года у них родился первенец, которого назвали Карл Вольфганг Павел. Всего же у них было пятеро детей. Феликс обожал их и Сесиль.

В апреле 1843 года благодаря энергии и усилиям Мендельсона в Лейпциге была создана первая в Германии консерватория, а сам он становится её руководителем и приглашает для преподавания в ней лучших музыкантов страны. Мендельсон пользовался непререкаемым авторитетом у учащихся. Тем не менее, особенности характера накладывали отпечаток и на его педагогическую деятельность. Со своими студентами он был добр и великодушен, но порой раздражался из-за пустяков. Его могла вывести из равновесия даже небрежная или неаккуратная причёска какой-нибудь студентки.

Вступивший на престол Пруссии в 1840 году Фридрих Вильгельм IV очень хотел, чтобы композитор переехал из Лейпцига (Саксония) к нему в Берлин, обещая ему покровительство и поддержку. Однако, по большому счёту, из этого сотрудничества мало что получилось. Тем не менее, по заказу короля Феликс написал музыку к трагедии Софокла «Антигона» и к пьесе Шекспира «Сон в летнюю ночь». Для последней он сочинил тринадцать музыкальных номеров, а «Свадебный марш», звучавший в пятом акте, со временем приобрёл поистине фантастическую популярность. Уже на премьере «Марша» публика повскакала с мест и устроила композитору овацию.

В эти годы Мендельсон совершил ряд новых успешных гастрольных поездок в Англию. Несколько раз его приглашали в Букингемский дворец, где он музицировал с королевской четой и буквально очаровал королеву Викторию и принца Альберта. Кстати, традиция исполнять во время брачных торжеств «Свадебный марш» пришла к нам с лёгкой руки королевы Виктории. Ведь впервые он был исполнен в 1858 году во время бракосочетания её дочери.

Пожалуй, даже большей популярностью, чем оратории «Павел» и «Илия» пользовались мендельсоновские «Песни без слов». Композитор писал их на протяжении 17 лет, начиная с 1830 года. Всего им создано 48 «Песен». Единственный музыкальный жанр, который оказался неподвластным композитору, была опера. Мечта об её создании прошла через всю его жизнь, но так и осталась неосуществлённой. Тем не менее, в 1845–46 годы он начал работу над оперой «Лорелея». В немалой степени решение это было принято под влиянием знакомства с выдающейся шведской певицей Дженни Линд, восхищавшейся творчеством композитора и мечтавшей петь в его будущей опере. Некоторые утверждали, что Линд, которую называли «шведским соловьём», была влюблена в Мендельсона. Именно так считал знаменитый сказочник Ганс Христиан Андерсен, сам безнадежно и страстно влюблённый в певицу.

Что же касается Феликса, то можно почти с полной уверенностью утверждать, что его чувства к Дженни носили чисто платонический характер, хотя Сесиль порой с беспокойством следила за дружбой мужа с певицей.

Последние годы Мендельсон работал буквально на износ, торопясь сделать как можно больше, словно предчувствуя свой ранний уход. Часто он выглядел изнурённым, его мучили сильные головные боли. Подавленность духа чередовалась со вспышками лихорадочной активности, которые поглощали его последние силы.

В мае 1847 года композитора постиг тяжёлый удар: скоропостижно скончалась сестра Фанни, его самый преданный и верный друг. С детства их связывали необыкновенно тёплые и доверительные отношения. Фанни была необычайно талантливым музыкантом, и её строгие суждения Феликс ценил больше, чем море восторженных аплодисментов. Смерть сестры окончательно подорвала здоровье композитора. Его не покидало ощущение, что вместе с Фанни он похоронил лучшую часть своего «я».

В октябре 1847 года в Лейпциге композитор пережил два нервных удара, так в то время именовали кровоизлияния в мозг. 4 ноября его постиг третий удар, оказавшийся роковым.

7 ноября Мендельсона отпевали при огромном стечении народа. Известные музыканты, среди них и Шуман, несли его гроб. В ту же ночь тело отправили в специальном поезде в Берлин, где оно было похоронено в фамильном склепе.

Когда Феликс в последний раз при жизни сестры был в Берлине, Фанни упрекнула его в том, что он очень давно не приезжал ко дню её рождения. Поднимаясь на ступеньку поезда и подавая сестре руку, Феликс сказал: «Честное слово, в следующий раз я буду с тобой».

И он выполнил обещание. 14 ноября, в день рождения Фанни, брат и сестра были рядом.
Алла Зубкова
Журнал «Смена»