Практически одновременно произошло два события. В Госдуму внесен законопроект, приравнивающий руководителей госкомпаний к госслужащим, а Счетная палата отчиталась о проверке деятельности тех же госкомпаний в 2019 году. Общий знаменатель этих документов: дальше так жить нельзя! Конкретнее: нельзя позволить госкомпаниям и дальше жить так бесконтрольно со всеми вытекающими последствиями, вплоть до откровенно криминальных.О криминале было сказано не для красного словца. Главный смысл законопроекта, по которому руководители госкомпаний получают статус госслужащих, как раз и заключается в том, чтобы упростить процесс привлечения госдиректоров к уголовной ответственности. Сегодня проблема состоит в том, что фигурантами уголовных дел о злоупотреблении должностными полномочиями применительно к госпредприятиям могут быть только лица, официально осуществляющие функции представителей государственной власти. Законопроект распространяет этот статус на всех руководителей госпредприятий. Странно, что этого не было сделано раньше. Но это далеко не единственная странность. Для начала выяснилось, что в нашем государстве никто не знает, сколько вокруг госпредприятий. В прямом смысле. Счетная палата констатирует: данные «Единой системы управления госимуществом» (ФГИАС ЕСУГИ), за которую отвечает Росимущество, расходятся с данными Росстата и ФНС. Но это только «входной билет» на представление, которое дают российские госкомпании. Жанр «спектакля» — детектив. Счетная палата характеризует его так: сведения о деятельности госкомпаний «фрагментарны и почти не подвергаются анализу», за исключением узкого круга крупнейших компаний. В отчеты для правительства Минэкономразвития включает данные только о десяти крупнейших АО с госучастием, а это только 1% от их общего числа, повторим, условного. Главное в сюжете: более 90% АО с госучастием находятся в серой зоне. Серая зона, облюбованная абсолютным большинством российских госкомпаний, означает, что никакие они не государственные. Их настоящими, хотя и теневыми, хозяевами являются или их директора, или те, кого эти госкомпании обслуживают. В этой роли могут выступать, в частности, крупнейшие госкомпании, в этом случае возникает феномен второй госпроизводной. В документе Счетной палаты о негосударственности госкомпаний прямо не говорится, но им дается именно такая характеристика. Нет даже единых принципов отнесения госпредприятий к тем или иным ведомствам, в результате возникают курьезные ситуации, когда в ведении Минобрнауки оказываются 114 (!) сельхозпредприятий. О каком эффективном госконтроле можно говорить! Не нашедшие министерств-покровителей госкомпании остаются в «общей камере», подведомственной Росимуществу. А это ведомство, как выяснили в Счетной палате, вообще не предоставляет информацию о таких предприятиях в бюджетной отчетности. Картина маслом! Почему же государство, в смысле государственная власть, мирится с таким положением дел? Ответов три. Во-первых, власть с этим формально вовсе не мирится. Периодически принимаются решения о сокращении и распродаже «избыточных» госпредприятий. Другое дело, что фактически они не выполняются. Во-вторых, госбюджет все-таки пополняется поступлениями от госкомпаний. За 2017–2019 годы доходы государства от акционерных обществ с госучастием выросли на 75,7%, от ФГУП — на 30,4%. Правда, как показывает Счетная палата, 97% дивидендов в бюджет принесли 20 АО — 2% от общего числа. Свыше 500 компаний в 2017–2019 годах ничего не принесли бюджету. Задолженность же по перечислению в бюджет дивидендов от ФГУП за три года выросла в 3,7 раза, с 192,5 млн до 718,2 млн руб. И можно не сомневаться в том, что с 2020 года задолженность будет расти, а поступления в бюджет сокращаться. Есть и третий ответ. Серые госкомпании выгодны. И зиц-председателям, и настоящим хозяевам государственных «Рогов и копыт». В условиях густого тумана, «фрагментарности» госконтроля, отсутствия единых правил, в том числе и начисления дивидендов, открывается широкое поле деятельности и получения доходов. Приведем из отчета Счетной палаты только два примера. Аудиторы констатируют у чиновников, призванных контролировать деятельность госкомпаний, конфликты интересов: обычная практика состоит в том, что контролеры входят в руководство таких компаний и официально получают соответствующее вознаграждение. С другой стороны, размер вознаграждений топ-менеджеров госкомпаний существенно превышает среднюю зарплату работников предприятий. Например, для руководства ФГУП «УВО Минтранса» зарплата установлена как 22 средние зарплаты работников, для ФГУП «Ведомственная охрана» Минэнерго — как 14,9 средней зарплаты. Ну и кто же смиренно откажется от такой кормушки! Станут ли доклад Счетной палаты и готовящийся закон о руководителях госкомпаний вехой отсчета наведения порядка в госбизнесе — большой вопрос. В конце концов Счетная палата делает свой обзор ежегодно, и пока заметных сдвигов не произошло. Но зато документ Счетной палаты точно является весомым аргументом в извечном споре российских экономистов об эффективности госсектора. Авторы: НИКОЛАЙ ВАРДУЛЬ