Советский кинематограф богат афоризмами. И мы с удовольствием повторяем их в нашей будничной жизни. Вот, хотя бы, этот: "За чью жизнь переживаете, соседки". В данном изречении кроется глубокий смысл. Эту фразу вполне можно использовать как "индикатор вектора помощи" в обычной жизни и в работе психолога, особенно при работе с травмой.

Почему же так получается, что порой люди "переживают" за чужую жизнь больше, чем за свою собственную? И так ли это?

За чью жизнь переживают люди?

Влияние окружения в случае стресса

Жесткий вариант "поддержки"

За чью жизнь переживаем? За свое душевное спокойствие

Есть малоизвестный, но многопечальный факт: в случае стрессовых или травматических переживаний именно влияние ближайшего окружения - родственников, друзей,- может привести к травматизации или ретравматизации.

Как это происходит?

Родные и друзья расспрашивают, уточняют, ужасаются деталям происшествия, охают. Рассказ приходится повторять несколько раз - иначе как же?

Всем рассказал, а мне нет?

Пострадавшему становится все хуже, а близкие, исчерпав стандартный запас слов поддержки (держись! жесть! ну, вообще...), теряют интерес к пострадавшему.

Достаточно часто такое "внимание" приводит к ретравматизации, то есть к воспроизведению травматических переживаний, с которыми пострадавший остается один на один.

На что это похоже? Разрезал хирург брюшную полость, посмотрел, что там такое. А зашивать не собирается.

За чью жизнь переживали? Явно, не за пострадавшего. Снижали свою тревогу, удовлетворяли любопытство.
Жесткий вариант "поддержки"

Более жесткий вариант "поддержки" - это агрессия близких, направленных на пострадавшего - так, женщинам, подвергшимся насилию, близкие бросают обвинение в том, что они виноваты сами. Что в общем-то, хорошо "встраивается" в негативное самоопределение, полученное во время травмы.

За чью жизнь переживаем? За свою. Боремся со страхом, гневом, чувством беспомощности и в качестве "мишени" используя пострадавшего.

Есть еще один вариант "поддержки" - молчание близких и друзей. Когда "об этом" говорить нельзя - и не важно, что "это" такое: проживание горя или насилия, стресс или кризис.

Все, что угодно, только не соприкоснуться с болью. И пострадавший виртуозно учится "прятать" свою боль - "быть позитивным".

За чью жизнь переживаем? За свое душевное спокойствие.

Отдельно хочется выделить "поддержку", которая характерна для тревожных и гиперопекающих родителей - при чем, не так уж важно, сколько лет их детям.

Даже самое незначительно событие - двойка по математике - воспринимается как серьезнейшая проблема, которую надо решать "всеми силами", рассказывать всем, "подключать связи", искать поддержку и понимание, чтобы "не травмировать ребенка".

Такой ребенок изначально лишен возможности адекватно оценивать ситуацию, и искренне будет считать ринит "серьезнейшим заболеванием", при котором три дня нужно провести в постели.

Столкнувшись с настоящим травматическим переживанием, такой "ребенок" всегда будет находиться под двойным прессом: "Что же делать? " и "Что скажет мама"

За чью же жизнь переживаем? Конечно, за свою.

За свое представление, как все "должно быть" и "как правильно".

Светлана Говриченкова